Перерыв на отдых назначается до наступления утомления организма или при первых признаках развития монотонии.

Чем тяжелее и напряженнее работа, тем раньше по отношению к началу стадии развивающегося утомления следует вводить регламентированные перерывы. Во второй половине рабочего дня в связи с более глубоким утомлением количество перерывов на отдых должно быть больше, чем в первой половине смены. Физиологами установлено, что для большинства видов работ оптимальная продолжительность перерыва 5-10 минут. Именно этот перерыв позволяет восстановить физиологические функции, снизить утомление и сохранить рабочую установку. Кратковременность перерывов позволяет не только задерживать развитие утомления, но и сохранять рабочую установку. При глубоком утомлении необходимо идти как по линии увеличения количества перерывов, так и по линии увеличения их длительности. Но перерывы длительностью более 20 минут нарушают уже сложившееся состояние врабатывания.

«Активный отдых ускоряет восстановление сил, так как при смене деятельности энергия, затраченная работающим органом, восстанавливается быстрее» (3).

Наиболее эффективной формой активного отдыха является производственная гимнастика, то есть выполнение специального комплекса гимнастических упражнений, особенно рекомендуется при развитии состояния монотонии.

Скука (состояние монотонии)

Скука и связанное с ней состояние монотонии является по своим характеристикам противоположным состоянию эмоционального напряжения. Она часто встречается на производстве (Виноградов, 1966; Золина, 1967; Фетискин, 19746; 1993; Фукин, 1982), в учебной деятельности (Фетискин, 1993), в учебно-музыкальной (Шурыги-на, 1984) и спортивно-тренировочной деятельности (Фетискин, 1974а; Фидаров, Болдин, 1975; Сопов, 1977), да и просто в обычной жизни (так называемая «моното-ния быта»). Вот как писатель Виктор Астафьев в своем произведении «Царь-рыба» описывает состояние промысловиков пушнины, отрезанных от мира пургой и находящихся в состоянии сенсорной депривации: «...В зимней, одинокой и немой тундре даже удачный промысел не излечивает от покинутости и тоски. Случалось, опытные промысловики переставали выходить к ловушкам, заваливались на нары и, подавленные душевным гнетом, потеряв веру в то, что где-то в мире есть еще жизнь и люди, равнодушно и тупо мерзли в одиночестве, погружаясь в марь вязкого сна, дальше и дальше уплывая в беспредельную тишину, избавляющую от забот и тревог, а главное, от тоски, засасывающей человека болотной чарусой». Они «...безвольно погружались в молчаливость, расслаблялись от безделья, ленились отгребать снег от избушки, подметать пол и даже варить еду... нарушилась душевная связь людей, их не объединяло главное в жизни - работа. Они надоели, обрыдли друг другу, и недовольство, злость копились помимо их воли».1

О сходном социально-психологическом состоянии мне рассказывали офицер атомной подводной лодки, испытавший его, когда корабль находился в многомесячном автономном плавании, а также известный полярник, работавший на радио- и метеостанциях за полярным кругом.

В психологической литературе одно из первых упоминаний о состоянии монотонии встречается в работе Г. Мюнстерберга (Munsterberg, 1912). Изучением этого состояния интересуются физиологи, психологи, социологи. И это не случайно. Монотонность влияет на эффективность деятельности, настроение человека, на его развитие как личности. Канадский ученый В. Герон (Heron, 1957), изучавший влияние монотонной окружающей обстановки на психику и деятельность человека, пришел к выводу о необходимости постоянного изменения сенсорного окружения человека для его нормального существования. Даже животные инстинктивно избегают монотон-

Астафьев В. Царь-рыба. - Роман-газета. - 1977. - № 5.

ной обстановки. Крыса, например, предпочитает использовать в лабиринте различные пути к пище, а не один и тот же; она стремится покинуть пространство, в котором провела много времени, и активно ищет новые или менее изученные участки. Это свидетельствует о том, что стремление к разнообразию впечатлений является важнейшей биологической потребностью.

Причины появления состояния монотонии. Все авторы, занимающиеся проблемой монотонии, согласны в том, что это состояние является следствием однообразной деятельности (монотонности). Вопрос только в том, какую деятельность следует считать однообразной.

В литературе первой половины XX века существует неоднозначность понимания терминов «монотонность» и «монотония». Многие авторы под монотонностью понимают возникающее при однообразной деятельности состояние и заменяют этим термином понятие «скука» (Maier, 1955; Bartenwerfer, 1957; Левитов, 1964). Другие (например: Bartley, Shute, 1947) называют монотонностью продолжительное и неприятное однообразие деятельности. В этом случае монотонность характеризует работу, а не состояние человека. Наконец, некоторые авторы характеризуют однообразие работы понятием «монотония» (Федоришин, 1960). Я считаю обоснованным использование В. Г. Асеевым термина «монотонность» только для обозначения характера труда, окружающей человека обстановки, а для возникающего при однообразной обстановке состояния использовать термин «монотония».

Делались попытки развести понятия «скука» и «нудность» на том основании, что первое имеет более широкое значение, а второе характеризует только такие психические состояния, которые возникают вследствие отрицательного влияния повторяющейся деятельности (Майер, 1955; Ryan, Smith, 1954). Однако при этом авторы допускают ту же ошибку, противопоставляя характеристику эмоционального состояния (скука) характеристике деятельности (нудность).

Целесообразно, как это делают Н. Д. Левитов (1964) и В. Г. Асеев (1974), выделить действительное (объективное) и кажущееся однообразие работы, ситуации.

Объективное однообразие (монотонность) связано с бедностью сенсорного воздействия на человека, с малой загруженностью его интеллектуальной сферы (чрезмерным дроблением рабочих операций, простотой автоматизированных действий в сочетании с их многократным повторением в одном и том же темпе, малой и средней интенсивностью нагрузки). Это относится как к интеллектуальной, так и к сенсорной и двигательной деятельности.

Субъективная (кажущаяся) монотонность может сопутствовать объективной монотонности, являясь ее отражением в сознании человека. При этом необходимо наличие двух условий, а именно: чтобы выполняемая деятельность не давала умственной свободы от деятельности, привлекала к себе внимание и в то же время не предоставляла достаточных условий для размышления над этим заданием, не давала бы повода для творчества (Hacker, 1967). Это обусловливает, по Г. Бартенверферу (Bartenwerfer, 1957), «отдачу с суженным объемом внимания».

Но субъективная монотонность деятельности и ситуации может иметь место и без объективной монотонности. Она может быть обусловлена отношением человека к деятельности и ситуации. Роль мотивации для оценки ситуации отмечается многими авторами. Показано, например, что работа без знания ее результатов быстро приводит к снижению интереса к ней (Fraser, 1958). Наоборот, заинтересованность в

работе и полнота обратной связи, получаемой человеком, не дают проявиться субъективной монотонности даже в случае объективной монотонности труда.

Механизмы развития монотонии. Состояние монотонии рассматривается мною как эмоциональное в отличие от ряда психологов и физиологов, которые рассматривают его с других позиций, а именно как операциональное состояние. Например, психологическое объяснение состояния монотонии, данное Г. Бартенверфером, состоит в том, что монотонная работа приводит к сужению объема внимания, нервному истощению и, вследствие этого, снижению психической активности мозга. По существу, это понимание состояния монотонии как психического утомления.

Этой же «психоэнергетической» концепции, связанной с истощением психической энергии в процессе волевого поддержания внимания при однообразной работе, придерживались и другие авторы (Winkler, 1922; Poffenberger, 1942). Если кратко характеризовать эту точку зрения на механизм развития состояния монотонии, то она сводится к следующему: монотония - это следствие перенапряжения внимания. Дж. Бармак (Barmack, 1937) видел причины монотонии в том, что вегетативная система не обеспечивает в должной мере работу нервной и мышечной систем. Отождествление состояния монотонии с утомлением присутствует и в более поздних работах (Bornemann, 1961; Schmidtke, 1965).

Надо отметить, что в это же время появлялись работы, в которых критиковался взгляд на монотонию как утомление. Г. Дюкер (Duker, 1931), например, установил, что при повышении темпа работы чувство скуки не увеличивается, а уменьшается.

В отечественной литературе наиболее четко взгляд на монотонию как на операциональное состояние изложен М. И. Виноградовым и 3. М. Золиной. Их объяснение основывается на предположении И. П. Павлова, что воздействие на одни и те же клетки длительно действующего раздражителя приводит к их быстрому истощению, к развитию запредельного охранительного торможения, которое иррадиирует по коре головного мозга и проявляется в фазах парабиоза.

Однако все эти предположения не объясняют имеющиеся экспериментальные данные. В частности, эффект длительного воздействия раздражителя на одни и те же нервные клетки не объясняет, почему монотония возникает и при редких сенсорных стимулах. Кроме того, при однообразной двигательной деятельности торможение должно развиваться первоначально именно в двигательных корковых центрах, что обнаружилось бы в снижении психомоторных показателей. Однако по данным Е. В. Подобы (1960) и М. И. Виноградова (1966), в ряде случаев наблюдалось сокращение латентного периода сенсомоторной реакции, что никак не свидетельствует о развитии в двигательных корковых центрах запредельного торможения. Следовательно, наряду с развитием торможения в определенных корковых центрах (о чем свидетельствует нарушение дифференцировок при развитии стадий парабиоза) наблюдается и усиление возбуждения в двигательных корковых центрах. Следовательно, механизм развития состояния монотонии оказывается гораздо сложнее, чем предполагают цитированные выше авторы.

В. И. Рождественская и И. А. Левочкина (1972) связывают монотонию с развитием угасательного торможения. Но конкретная причина развития именно этого вида торможения авторами не обсуждается. Между тем его возникновение можно объяснить феноменом привыкания (адаптации) к одному и тому же раздражителю, которое приводит к ослаблению воздействия этих раздражителей. Однако влияние привыкания на кору головного мозга осуществляется не прямо, а опосредованно, через ретикулярную формацию. Будучи местом конвергенции сенсорных путей, ретикулярная формация получает от всех афферентных путей потоки импульсов, которые здесь перерабатываются, суммируются и по неспецифическим афферентным путям передаются дальше в кору головного мозга.

В этом отношении взгляды М. Гайдера (Haider, 1962) и В. Хакера (Hacker, 1967) на механизмы возникновения монотонии выглядят более убедительно. Эти авторы видят физиологическую основу снижения психической активности при монотонии в нейрофизиологических механизмах восходящих влияний ретикулярной формации на кору головного мозга. Гайдер сформулировал «дезактивирующую теорию» монотонии. По мнению Хакера, сужение объема внимания и его концентрация на узком круге объектов уменьшает активирующее влияние ретикулярной формации на кору.

Следует, однако, заметить, что снижение активирующего влияния на кору головного мозга будет как в случае поступления в ретикулярную формацию редких раздражителей, так и в случае уменьшения силы раздражителя при привыкании к нему, исчезновении фактора новизны. В исследовании Г. Дюрупа и А. Фессара (Dump, Fes-sard, 1936) было показано, что всякий новый стимул вызывает на электроэнцефалограмме появление потенциалов быстрого ритма и небольшой амплитуды, которые сменяют медленные колебания, характерные для более низкого уровня бодрствования (альфа-ритм). Если же один и тот же стимул предъявляется с постоянным интервалом, то его активирующий эффект постепенно уменьшается, вплоть до полного прекращения блокады альфа-ритма. И наоборот, реакцию блокады альфа-ритма получить тем легче, чем больше стимул пробуждает внимание человека.

Следует отметить, что в центральной нервной системе имеются специальные нейроны, обнаруживающие свойства угасания реакций, или привыкания. Они расположены и в коре головного мозга. Но больше всего этих «нейронов новизны» именно в ретикулярной формации. Показано, что большинство клеток ретикулярной формации обладает свойством быстрого привыкания к повторной стимуляции (Horn, Hill, 1964, и др.). Таким образом, имеется целый комплекс фактов, дающих основание связывать возникновение торможения (снижение уровня активации) корковых центров с уменьшением реактивности неспецифических структур ретикулярной формации и, как следствие, уменьшением ее активирующего влияния на кору головного мозга.

При исследовании механизмов развития монотонии я со своими учениками во главу угла поставил субъективные переживания человека - апатию, скуку, эти непременные спутники однообразной работы. А они возникают как следствие потери интереса к работе при однообразии сенсорных воздействий, т. е. снижения силы мотива, превращения его из положительного в отрицательный, в желание прекратить работу.

Подчеркну, что речь идет именно о скуке, апатии, а не об усталости, как это имеет место в работе В. И. Рождественской и И. А. Левочкиной. Дело в том, что в их исследовании жалобы испытуемых на изменение состояния фиксировались через 30-минутные временные промежутки, заданные экспериментатором. Это могло привести к искажению истинной картины развивающегося состояния монотонии (оно могло появиться раньше, а через 30 мин на монотонию уже могло наслоиться утомление). В экспериментах, проведенных мною с сотрудниками, применялся другой способ хронометража: испытуемые сами сразу сообщали о появлении у них апатии или скуки, не дожидаясь окончания определенного временного интервала. Это позволило не только получать истинную картину развивающегося состояния монотонии, но и точнее определять время его появления, что особенно важно при сравнении устойчивости разных людей к фактору монотонности и влияния на эту устойчивость различных факторов.

Н. Д. Левитов разделяет переживание монотонии и скуки на том основании, что первая возникает при однообразной работе, а вторая может возникнуть и при разнообразной, но неинтересной работе. Это деление спорно. Скука может быть следствием как объективного и субъективного однообразия (однообразия впечатлений), так и потери интереса к работе. Состояние монотонии характеризуется не развитием запредельного торможения в двигательных центрах, а возникновением «эмоциональ-но-мотивационного вакуума» при однообразии рабочих операций или при редких сенсорных стимулах, когда работа перестает занимать работающего и привлекать его внимание, т. е. становится для него неинтересной. Как показано в исследовании Н. Е. Высотской, Е. П. Ильина, В. А. Перова и Н. П. Фетискина (1974), при появлении у человека скуки возрастает мышечная сила, подсознательно увеличивается темп работы, сокращается время простой сенсомоторной реакции, возрастает тонус напряжения мышц, сдвигается в сторону возбуждения «внутренний» баланс, связанный с двигательной активностью человека. Это свидетельствует о том, что развитие состояния монотонии связано с ростом возбуждения в двигательных корковых центрах. Все это происходит с параллельным развитием торможения на другом уровне управления, связанном с приемом и переработкой информации. Об этом свидетельствует увеличение времени сложной (дифференцировочной) реакции и «центральной задержки», ухудшение внимания, сдвиг «внешнего» (эмоционально-мотивационного) баланса в сторону торможения. Наряду с этим реакция на однообразие раздражителей проявляется в усилении парасимпатических влияний: снижается частота сердечных сокращений и артериальное давление, уменьшается потребление кислорода, снижаются энерготраты на килограмм массы тела, отмечается небольшой сдвигов кислую сторону (Hacker, 1967; Высотская, Ильин, Перов, Фетискин, 1974; Замкова и др., 1981; Фетискин и др., 1984).

Можно полагать, что все эти сдвиги означают снижение уровня активации, а при работе в основном сенсорного характера - уровня бодрствования. Последнее видно из исследования труда шоферов, осуществляющих дальние перевозки. Е. Брамеш-фельд и Г. Юнг (Bramesfeld, Jung, 1932), а также Г. Бартенверфер (Bartenwerfer, 1955) показали, что в условиях езды по однообразным дорогам у водителя возникает сумеречное состояние сознания, снижается внимание, иногда до такой степени, что он ничего не видит, хотя глаза остаются открытыми. В реальных условиях водитель, находясь в таком гипнозоподобном состоянии, может даже проехать большое расстояние, автоматически контролируя управление машиной. Однако быстрота реагирования на внешние раздражители у него значительно снижается. И хотя водитель ясно различает приближающуюся опасность, мгновенная сознательная реакция становится для него невозможной. В условиях лабораторных экспериментов испытуемые сообщали, что временами они впадали в дремотное состояние и даже засыпали на короткое время.

В ряде исследований, проведенных во Франции и США, было показано возникновение у водителей грузовиков дальнего следования галлюцинаций. После нескольких часов пути они начинают видеть различные образы, например больших красных пауков на смотровом стекле, несуществующих животных, перебегающих дорогу, и т. п.

Об аналогичных явлениях у летчиков во время длительных ночных полетов сообщают Л. П. Гримак и В. А. Пономаренко (1971). Летчики перестают ощущать себя управляющим самолетом, видят себя вне кабины самолета, свободно плывущими в пространстве. Через несколько секунд они вздрагивали, приходили в себя и хватались за рычаги управления.

Итак, именно однообразие впечатлений (а не действий, как полагают физиологи) и служит той побудительной причиной, которая вызывает состояние монотонии. Например, по данным Н. П. Фетискина, более монотонной для рабочих прессового производства Волжского автозавода была работа на крупных прессах, а не средних, так как на первых рабочие операции были более простыми и выполнялись в меньшем темпе. К такому же выводу по данным субъективного отчета рабочих пришли К. Д. Шафранская и Т. И. Сытько (1987), проводившие исследования на прессово-рамном заводе Камского автомобильного объединения.

Целостная картина возникающих при состоянии монотонии психологических и физиологических сдвигов становится ясной, если рассматривать это состояние с позиций системного подхода. В моем представлении эта картина следующая.

Переживание апатии и скуки вызывает желание прекратить работу. Ответной реакцией на это является усиление влияния парасимпатической части вегетативной нервной системы, «ведающей» состояниями комфорта, покоя, расслабления. Это выражается в уменьшении частоты сердечных сокращений, в падении артериального давления и прочих вегетативных изменениях.

Возникшие неблагоприятные для продолжения работы сдвиги запускают механизмы саморегуляции, противоборствующие дальнейшему углублению этого состояния, причем происходит это подчас неосознанно. Усиливается возбуждение в двигательной системе, в результате чего повышаются темп работы и степень напряжения (мышечная сила), укорачивается время простой сенсомоторной реакции, происходит более сильная тонизация корковых клеток и мотивационной сферы человека.

Можно было предположить, что высокий уровень возбуждения в двигательной системе при развитии монотонии - следствие «врабатывания» при физической деятельности, а не механизм саморегуляции функциональной системы. Однако такое же повышение возбуждения в двигательной системе обнаружено и при выполнении умственной деятельности.

В пользу того, что изменение уровня активности двигательной системы является приспособительным механизмом, регулирующим степень активированности корковых уровней, связанных с мотивацией, свидетельствуют и факты, полученные при изучении состояния психического пресыщения (Фетискин и др., 1974). При развитии этого состояния, связанного с чрезмерным возбуждением в мотивационно-эмоцио-нальном уровне регуляции, уровень возбуждения в двигательной системе у большинства испытуемых снижается. Очевидно, это служит защитным механизмом, уменьшающим тонизацию психических уровней, и без того перевозбужденных.

Таким образом, изменения, происходящие при развитии этого эмоционального состояния, можно представить в виде функциональной системы, в которой различные субсистемы выполняют различные функции. Одни субсистемы реагируют специфическим образом на воздействующий на психику человека эмоциональный фактор (развивается торможение на эмоционально-мотивационном уровне регулирования), другие субсистемы активизируются, чтобы ослабить воздействие фактора, вызывающего данное состояние (усиление возбуждения двигательной системы и тонизации коры головного мозга). В результате изменения нейродинамики у человека во время состояния монотонии обеспечивают большую устойчивость к монотонному фактору (Фетискин, 1972а, 1974).

Конечно, действие механизмов адаптации к изменившейся ситуации, направленных на сохранение гомеостатичности организма и личности в целом, не беспредельно. В какой-то момент времени при непрекращающемся воздействии факторов эти механизмы иссякают и развиваются более глубокие и устойчивые изменения функции. «Острое» состояние монотонии переходит в «хроническое» (перманентное).

Описанная картина изменения психических и физиологических показателей была выявлена при физической и сенсорно-интеллектуальной работе, осуществляемой как в лабораторных, так и в естественных условиях (на производстве, на тренировочных занятиях спортсменов, во время учебной деятельности школьников и студентов). Таким образом, при разных видах монотонности механизмы развития состояния монотонии, по существу, одинаковые (Ильин, 1981). В связи с этим я не могу согласиться с утверждением В. Г. Асеева о необходимости разделения монотонии на двигательную и сенсорную в связи с тем, что, как полагает автор, при двигательной однообразной работе возникает утомление и переутомление, а при сенсорной - психические состояния. Я не наблюдал такого разделения в проведенных исследованиях.

Монотония и утомление. Как уже говорилось, в первых работах по изучению состояния монотонии оно рассматривалось многими авторами как состояние психического утомления. Однако некоторые наблюдения позволили ряду авторов разделить эти состояния. Так. Г. Верной (Vernon, 1924), один из корифеев английской психологии труда, писал, что чувство монотонности иногда не зависит от усталости и что монотония и утомление - два разных состояния. «Одна мысль о предстоящей монотонной работе приводит уже к ощущению монотонности, которое, таким образом, следует рассматривать как явление психологического характера и которое не обязательно связано с утомлением умственных центров» (с. 89). Необходимость отличать состояние, вызываемое однообразием деятельности, от утомления подчеркивал Н. Д. Левитов (1964). Справедливость такого разделения была подтверждена в исследованиях Н П. Фетискина (1972а), Н. Е. Высотской и др. (1974), Н. П. Фетискина, Е. П. Ильина, Н. Е. Высотской (1974). Если при монотонии увеличивается время только сложной сенсомоторной реакции, а время простой реакции либо остается неизменным, либо даже уменьшается, то при утомлении увеличивается время и той и другой реакции. Если при монотонии сдвиг в сторону торможения наблюдается только по «внешнему» балансу, а во «внутреннем» балансе наблюдается сдвиг в сторону возбуждения, то при утомлении сдвиги в сторону торможения имеются в обоих балансах. При монотонии частота сердечных сокращений снижается, а при утомлении она увеличивается. При монотонии происходит снижение энерготрат, при утомлении же энерготраты возрастают. Увеличение темпа работы при монотонии приводит к улучшению самочувствия, уменьшению скуки, а при утомлении оно лишь усугубляет отрицательные сдвиги, в том числе и чувство усталости. Наконец, состояние монотонии предшествует утомлению, но утомление может возникнуть и без состояния монотонии.

Факторы устойчивости к монотонности труда

На устойчивость к действию монотонности влияют как индивидные, так и личностные особенности человека. А. Кирн (Krn, 1960) выделил «монотонофильных» и «мо-нотонофобных» лиц. Первым монотонная деятельность даже нравится, потому что «во время нее можно думать о своем». Вторые монотонную работу не переносят, стараются ее избегать. Однако почему одни лица «монотонофилы», а другие - «моно-тонофобы», автор не раскрывает. Эти причины были выявлены в последующих, в основном отечественных, исследованиях.

Влияние свойств нервной системы и темперамента. Во многих исследованиях показана роль типологических особенностей свойств нервной системы и темперамента в устойчивости людей к однообразию деятельности.

B. И. Рождественская и И. А. Левочкина (1972) показали, что с монотонной работой лучше справляются лица со слабой нервной системой, чем с сильной.

Н. П. Фетискин (19726) выявил типологический комплекс проявления свойств нервной системы у монотоноустойчивых субъектов: слабая нервная система, инертность возбуждения, преобладание торможения по «внешнему» балансу и преобладание возбуждения по «внутреннему» балансу. У лиц с этим типологическим комплексом состояние монотонии появляется намного позже, чем у лиц с противоположным типологическим комплексом, т. е. с сильной нервной системой, с подвижностью возбуждения, с преобладанием возбуждения по «внешнему» балансу и преобладанием торможения по «внутреннему» балансу (рис. 7.2).

C. Уайт и И. Ленгдон (Wyatt, Langdon, 1937) пришли к выводу, что к однообразной работе более склонны люди, обладающие терпением и флегматическими чертами темперамента. В. Ф. Сопов (1977) выявил, что при тренировке выносливости в беге лучше справляются с однообразной монотонной работой те, у кого имеется высокая тревожность, интроверсия, доверчивость, подчиняемость, потребность в избегании неудачи. Г. Бартенверфер (1957) и К. В. Крупецкий (1997) отмечают, что хуже переносят монотонность экстраверты.

Влияние образовательного уровня. Чем выше образовательный уровень личности, тем более высокие требования она предъявляет к содержанию своей деятельности и тем труднее такому человеку переносить однообразную и простую деятельность. Это объясняет данные Н. Г. Валентиновой (1963), которая выявила, что лица с низким образовательным уровнем выражают удовлетворение однообразной работой, в то время как лицам со средним образованием эта работа кажется неинтересной и утомительной.

Правда, в ряде случаев уровень образования приравнивается к уровню развития интеллекта, в связи с чем делается вывод, что монотонная работа лучше воспринимается интеллектуально неразвитыми людьми (Viteles, 1924; Wyatt, 1927; Missiuro, 1947). Такой подход Н. Д. Левитов считает упрощенным и неверным. Он полагает, что умственно развитый человек переживает монотонность в меньшей степени, так как отдает себе отчет в необходимости такой работы и может лучше активизировать свою деятельность, усматривая в однообразном разнообразное. Мне представляется, что это мнение Н. Д. Левитова слишком оптимистично. Во-первых, для того, чтобы отдавать себе отчет в необходимости той или иной работы, не требуется ни большого ума, ни высшего образования. Во-вторых, умение усматривать в однообразном разнообразное присуще только высококвалифицированным специалистам; малоквали-

216 Глава 7. Характеристика эмоционапьн ых состояний...

Рис. 7.2. Время появления монотонии у лиц с различными типологическими особенностями проявления свойств нервной системы По вертикали - время, часы, мин; по горизонтали: I - «внешний» баланс (первый столбик -преобладение возбуждения, второй - уравновешенность, третий - преобладание торможения); II -«внутренний» баланс (обозначения столбиков теже); III - первый столбик - подвижность, второй -инертность; IV - подвижность-инертность торможения (обозначения теже); V- сила нервной системы (первый столбик - слабая, второй - средняя, третий - большая)

фицированный рабочий этого сделать не может и становится, как писал В. Хакер, жертвой бесстимульного безразличия.

Как бы то ни было, но точка зрения С. Уайта не получила подтверждения в исследованиях П. Смита (Smith, 1955) и Г. Бартенверфера (Bartenwerfer, 1957). П. Смит даже установила противоположные соотношения: менее монотоноустойчивыми швеями оказались лица с более низким интеллектом, хотя разница между группами с различным интеллектом была и не достоверной.

Влияние профессионального уровня. В некоторых исследованиях отмечается влияние уровня квалификации работников на монотоноустойчивость. Однако и здесь нет единства мнений. Одни авторы связывают эту устойчивость с низким уровнем квалификации работников. В других работах (Рябинина, 1971; Соболев, Степанова, 1975) указывается на большую подверженность монотонности молодых и, как правило, еще неквалифицированных рабочих. Возможно, это связано с тем, что среди молодых еще много лиц с низкой монотоноустойчивостью, которые не успели отсеяться.

Влияние рабочей установки. Показательны данные, полученные Н. Е. Высотской и др. (1974): в первые дни недели (понедельник, вторник), когда происходит «враба-тывание», состояние монотонии наступает раньше, чем в середине недели (рис. 7.3). У школьников в воскресенье при выполнении однообразной интеллектуальной работы это состояние наступает значительно раньше, чем в учебные дни недели (Фе-тискин, 1981)

Влияние физической тренированности. Н. П. Фетискин (1974а) установил, что у спортсменов с небольшим стажем устойчивость к однообразной физической деятельности выше, чем у спортсменов-новичков. Это можно объяснить возникновением по мере повышения тренированности неспецифической устойчивости к неблагоприятным факторам, неоднократно отмечавшейся физиологами спорта по отношению к радиации, температурным воздействиям, инфекциям и т. п.

Влияние мотивации. В той же работе Н. П. Фетиски-на был обнаружен и другой факт, на первый взгляд противоречащий вышеизложенной закономерности. Оказалось, что у спортсменов с большим стажем устойчивость к монотонии была ниже, чем у спортсменов со стажем до пяти лет. Здесь, однако, надо учесть различия в мотивации тех и других. У спортсменов младших разрядов стремление достичь высот мастерства создает и повышенный мотив, в результате чего они тренируются увлеченно, с азартом, о чем свидетельствует и то, что они замечают монотонию только когда устают. У спортсменов с большим стажем на фоне высокой тренированности мотивация к тренировочной деятельности снижена (проявление психического, или эмоционального, «выгорания»), в результате чего на многие тренировочные занятия они идут с неохотой, в силу необходимости. Жалобы на монотонию у них появляются задолго до появления усталости.

В другой работе Н. П. Фетискин (1999) изучал на группе студентов зависимость времени появления состояния монотонии от нейт-

Таблица 7.1

Рис. 7.3. Время

возникновения состояния

монотонии в разные дни

недели у рабочих

конвейерного

производства Волжского

автозавода

Факторы, влияющие на монотоноустойчивость (по Н. П. Фетискину)

ралыгого, развивающего (развитие психомоторики), творческого мотивов и мотива долга. Раньше состояние монотонии появлялось при первых двух мотивах, позже всего - при мотиве долга. Очевидно, эти различия объясняются значимостью предлагавшихся мотивов для испытуемых.

Мотивы деятельности связаны с оценкой своей пригодности для данной деятельности. Чем ниже эта оценка, тем ниже и мотивация. Очевидно, именно этим объясняется выявленный И. А. Шурыгиной на детях музыкальной школы факт, что чем ниже оказывался у них уровень способностей, тем чаще на уроках у них появлялась скука. Факторы, влияющие на монотоноустойчивость, в обобщенном виде представлены на табл. 7.1.

Влияние возраста. И. А. Шурыгиной (1984) на учащихся детской музыкальной школы показано влияние на монотоноустойчивость возрастных особенностей. Наибольшая чувствительность к однообразию учебно-музыкальной деятельности отмечалась у учащихся подросткового возраста (6-7-го класса общеобразовательной школы).

Меры борьбы с монотонней

Долгое время, пока монотония связывалась только с работой на конвейере, считалось, что главным средством борьбы с монотонней является полная автоматизация труда (В. Хакер). Хотя это мера и не исключается, решить проблему монотонии она не может хотя бы потому, что большинство видов деятельности автоматизировать нельзя (например, нельзя вместо спортсмена заставить выполнять объемные монотонные тренировочные нагрузки автомат). Поэтому борьба с монотонностью деятельности должна предусматривать разные способы, учитывая и физиологические, и психологические, и социальные факторы.

Н. Д. Левитов и В. Хакер рекомендуют работающему отыскивать интересное в однообразной работе или же во время работы думать о чем-то своем, заполняя таким образом «мотивационный вакуум». Последнее, однако, возможно только при автоматизированности выполняемых действий. Известны, например, случаи, когда бегуны-марафонцы перед соревнованием читают детективные романы и повести, чтобы во время бега можно было поразмыслить о логичности тех или иных поступков героев этих книг. Однако положительный эффект от такого «свободного размышления» будет только в том случае, если работающий не ищет удовлетворения от самого процесса работы. В противном случае «свободное размышление» работающего снова будет замыкаться на работе и переживаться как раздражение данной работой.

Действенными средствами уменьшения фактора монотонности являются:

1) усложнение рабочих операций, выполняемых действий, объединение их в комплексы (3. М. Золина);

2) увеличение темпа работы или подачи информации (сигналов);

3) расчленение общего задания на отдельные части для того, чтобы появились промежуточные (поэтапные) цели;

4) организация пауз в работе с заполнением их физическими упражнениями, прослу-

шиванием музыки и другими мероприятиями, соответствующими «активному отдыху», по И. М. Сеченову;

5) усиление мотивации через объяснение значимости деятельности;

7.3. Отвращение (состояние психического пресыщения) 219

6) смена деятельности, рабочих мест (Мюнстерберг, 1912; Ruff, 1961).

Правда, последнее не всегда эффективно. Как показано Н. П. Фетискиным и В. И. Молодцовой (1983), смена рабочих мест в течение рабочей смены дает положительный эффект только для лиц с подвижностью нервных процессов. Для инертных эта мера неэффективна, больше того, она отрицательно влияет на результаты деятельности.

Теории утомления

Попытки найти научное объяснение сущности утомления, раскрыть его причины имеют довольно большую историю.Первоначально предполагалось, что сущность утомления состоит в изменении местных процессов организма. Поэтому все внимание сосредотачивалось на опытах с изолированной мышцей. К изолированной мышце лягушки подвешивался груз, другой конец

ее закреплялся на штативе. После этого мышечная ткань подвергалась воздействию электрического тока, и получаемое таким образом раздражение вызывали сокращения мышцы и соответственно подъем груза на какую-то высоту, многократные раздражения электрическим током по мере их повторения давали все меньший эффект, мышечные сокращения становились все менее интенсивными,

высота поднятия груза уменьшалась, а затем наступал момент, когда эта изолированная мышца вообще не реагировала на раздражения. Этот момент фиксировался как выраженное состояние утомления.

Полученные в подобном эксперименте данные механически использовались при объяснении сущности утомления человеческого организма в процессе труда. При этом выводы и обобщения делались на основе некоторого внешнего сходства между описанным опытом и той физической работой, которую производит человек: в обоих случаях имеет место сокращение мышц и перемещение в связи с этим какого-то груза; и в том и другом случае по мере повторения работы ее величина уменьшается до тех пор, пока вовсе не прекращаются мышечные сокращения и перемещение груза. На основе отождествления экспериментальных, данных, полученных указанным выше способом, с явлениями целостного организма человека возник ряд теорий утомления, которые объединяются под общим названием периферических (локально-гуморальных) теорий утомления. Подобное название они получили в связи с тем, что, во-первых, вся сложная проблема утомления здесь сводится к местным процессам, происходящим только в мышцах, и, во-вторых, причиной утомления согласно этим теориям являются изменения в жидкой (гуморальной)

среде организма и образования в мышцах ядовитых продуктов распада, отравляющих человеческий организм.

Среди разновидностей локально-гуморальных теорий утомления есть теория, согласно которой во время работы в мышцах человека происходит значительное уменьшение так называемых динамических веществ, и прежде всего гликогена (углеводистого вещества, вырабатываемого печенью и содержащегося в мышцах). Как утверждают сторонники подобной теории, утомление наступает в связи с истощением веществ, которые служат источником энергии мышечных сокращений. Автором подобной теории истощения является Шиффт.

Сторонники другой разновидности локально-гуморальной теории утверждают, что во время работы обнаруживается недостаток кислорода в работающей мышечной ткани, в результате чего происходит своеобразное удушение клеток мышцы и они становятся неспособными совершать работу. Автором этой теории задушения является Ферворн.

Другие представители локально-гуморальных концепций утомления отмечали изменения химической реакции в мышцах в связи с проделанной работой. Если в состоянии относительного покоя вещество мышцы имеет нейтральную или слабощелочную реакцию, то после напряженной работы она становится кислой. На основании химического анализа было установлено то, что в утомляемой мышце скапливаются такие продукты распада, как углекислота или молочная кислота. На основе этих данных возникла третьи разновидность локально-гуморальной концепции - теория засорения Пфлюгера. Сторонники этой теории рассматривали утомление как результат своеобразного засорения мышечной ткани продуктами распада, которые вызывают интоксикацию организма и все те явления, которые характеризуют утомление. Некоторые физиологи пытались открыть особый "токсин утомления" и найти соответствующее "противоядие". Практически это привело к появлению всякого рода допингов, наносящих вред здоровью человека.

Многие исследователи длительное время пытались проверить выдвинутые ими теории утомления на человеческом организме во время его работы. Эта проверка в конечном счете показала, что отмеченные элементарные процессы, происходящие в мышцах, представляют собой лишь какую-то часть сложнейших процессов жизнедеятельности организма, подчиненных регулирующей функции в центральной нервной системе. Было установлено, что биохимические процессы в мышечной ткани хотя и связаны с утомлением организма, однако не могут до конца объяснить его сущность.

В настоящее время господствующей является корковая теория утомления, которая берет свое начало от исследований и обобщений И.М. Сеченова, И.П. павлова, Н.Е. Введенского учеников и последователей. На различных этапах развития корковой теории ее создатели и сторонники представляли убедительные доказательства, что утомление в человеческом организме - это сложное явление, связанное с регулирующей деятельностью ЦНС и ее высшего уровня - коры больших полушарий головного мозга. И.М. Сеченов говорил, что "все помещают источник утомления в работающих мышцах, я же помещаю его в центральную нервную систему". Сущность утомления рассматривал как нарушение РДС, вследствие возникновения охранительного торможения, т.е. при поступлении многих сигналов или сигнала чрезмерной силы мышца не возбуждается, а переходит в состояние торможения, вследствие того, что энергетические ресурсы полностью исчерпаны. Советские ученые конкретизировали связанные с утомление различные стороны деятельности мозга: истощение нервных клеток, трофические нервные влияния. нарушение координации, участие процесса торможения при развитии утомления и т.д.

100%-ное зрение. Лечение, восстановление, профилактика Светлана Валерьевна Дубровская

Динамические упражнения (монотонные движения)