Этот самолет не без оснований претендует на звание самого необычного летательного аппарата, когда-либо поднимавшегося в воздух. Разработка проекта под обозначением Ha-141 началась на фирме «Гамбургер флюгцойгбау» (авиационном отделении судостроительного концерна «Блом унд Фосс») под руководством Р. Фогта. Машина создавалась в ответ на требования рейхсминистерства авиации на новый ближний разведчик.

Ha-141 представлял собой асимметричный моноплан: гондола экипажа была сдвинута влево от продольной оси самолета, а мотогондола, переходящая в хвостовую балку - вправо. В качестве силовой установки выбрали 9-цилиндровый двигатель воздушного охлаждения BMW 132 (960 л.с). При рассмотрении аванпроектов в Техническом отделе предложение фирмы «Гамбургер флюгцойгбау» сразу же было отвергнуто вследствие чересчур непривычной компоновки. Тем не менее, фирма продолжила работу в инициативном порядке. 25 февраля 1938 г. впервые поднялся в воздух прототип Ha-141-0. Вопреки мнению скептиков, считавших, что настолько странный самолет будет попросту неуправляемым, Ha-141-0 довольно уверенно держался в воздухе. В итоге, фирма получила контракт на три опытных самолета. Ha-141-0 был принят военными и получил обозначение BV-141V2. А первым официальным опытным стал второй экземпляр, обозначенный Blohm und Voss BV-141V1. Он вышел на испытания в сентябре 1938 г. и отличался существенно переработанной гондолой экипажа с увеличенной площадью остекления.

На BV-141V3 несколько увеличили размах крыла, удлинили фюзеляж, а также установили вооружение. В полномасштабное серийное производство самолет не внедрялся - до середины 1943 г. построили лишь 10 предсерийных машин.

Основные модификации

BV -141 А -0 - двигатель BMW 132N (865 л.с). Стрелковое вооружение - 4 7,92-мм пулемета (2 неподвижных MG 17, стреляющих вперед, 2 подвижных MG 15 на верхней и хвостовой установках); возможна подвеска 200 кг бомб (4 50-кг бомбы). Экипаж - 3 чел. Изготовлено 5 единиц.

BV -141 В -0 - двигатель BMW 801А-0 (1560 л.с). Изменено горизонтальное оперение - оно стало асимметричным, с одной лишь левой консолью. Вооружение и состав экипажа аналогичны BV-141А. Выпущено 5 самолетов, первый из которых был готов в январе 1941 г., а последний - в мае 1943 г.

Летно-технические характеристики самолета BV-141А-0

• Двигатель: BMW 132N
• мощность, л.с.: 865
• Размах крыла, м.: 15,5
• Длина самолета, м.: 12,15
• Высота самолета, м.: 4,1
• Площадь крыла, кв. м.: 41,5
• Масса, кг
• пустого самолета: 3170
• взлетная: 3900
• Дальность полета, км.: 1133
• Потолок, м.: 9000

Боевое использование самолета Блом и Фосс BV-141

Судьба BV-141 представляла собой череду взлетов и падений, поскольку интерес к самолету то возрастал, то исчезал. Осенью 1941 г. один из BV-141В передали для опытной эксплуатации в учебно-разведывательную часть в Гроссенхайме. В то время рассматривалась возможность формирования специального отряда, вооруженного этими самолетами, для испытаний на Восточном фронте. Но план так и не был реализован. Самолеты BV-141 сосредоточили в школе воздушных стрелков (Fliegerschutzenschule 1) в Рамель-Заргош, где применялись в качестве учебных.

Самолет БФ-141 показал достаточно неплохие летные и эксплуатационные качества, однако его необычный внешний вид сыграл плохую службу, вызывая настороженность к самолету как среди чиновников рейхсминистерства авиации, так и среди летчиков. В итоге, производство BV-141 ограничилось небольшой партией, а их использование - учебными целями.

Схемы и чертежи ассиметричного самолета Блом и Фосс BV-141

Вам подойдет как нельзя лучше. Время нынче такое, инвесторы нужны всем.

Война порождает потребность, невиданную в мирное время. Страны конкурируют в попытке создать следующее мощнейшее оружие, и инженеры порой прибегают к замысловатым методам проектирования своих машин для убийств. Нигде еще это не проявлялось настолько отчетливо, как в небе Второй мировой войны: смелые авиаконструкторы изобрели наиболее странные самолеты в истории человечества.

“Blohm & Voss BV 141”

В начале Второй мировой войны Имперское министерство авиации Германии стимулировало разработку тактического разведывательного самолета для обеспечения информационного сопровождения операций армии. На задание откликнулись две компании. “Focke-Wulf” смоделировала вполне стандартный двухмоторный аэроплан, в то время как “Blohm & Voss” каким-то чудом придумали одно из самых необычных на тот момент воздушных судов – асимметричный “BV 141”.

Хотя с первого взгляда может показаться, что данная модель привиделась инженерам в бреду, она успешно служила определенным целям. В результате снятия обшивки с правой части самолета, “BV 141” получил несравненное поле обзора для пилота и наблюдателей, особенно справа и спереди, так как летчиков больше не обременяли огромный двигатель и вращающийся винт привычного одномоторного летательного аппарата.

Дизайн разработал Рихард Фогт, осознавший, что тогдашние самолеты и так имели, по сути, несимметричные характеристики управляемости. С тяжелым двигателем в носовой части, одномоторный аэроплан испытывал высокий крутящий момент, требуя постоянного внимания и контроля. Фогт стремился компенсировать это за счет внедрения оригинальной асимметричной конструкции, создав стабильную платформу для разведки, более легкую в управлении, чем большинство ее авиалайнеров-современников.

Офицер Люфтваффе Эрнст Удет высоко оценил летательный аппарат во время пробного полета со скоростью до 500 километров в час. К несчастью для “Blohm & Voss”, союзные бомбардировки серьезно повредили одну из главных фабрик “Focke-Wulf”, вынудив правительство отвести 80 процентов производственных площадей “Blohm & Voss” под строительство самолетов “Focke-Wulf”. Так как и без того крошечный штат компании начал трудиться на благо последних, работу над “BV 141” остановили после выпуска всего 38 экземпляров. Все они были уничтожены во время войны.

“Horten Ho 229”

Другой необычный нацистский проект, “Horten Ho 229”, был запущен практически перед окончанием войны, после того, как германские ученые усовершенствовали реактивную технику. К 1943 году командиры Люфтваффе поняли, что допустили огромную ошибку, отказавшись от выпуска дальнего тяжелого бомбардировщика, наподобие американского “B-17” или британского “Lancaster”. Чтобы исправить ситуацию, главнокомандующий германскими военно-воздушными силами Герман Геринг выдвинул требование «3х1000»: разработать бомбардировщик, способный перевозить 1000 килограммов бомб на расстояние 1000 километров со скоростью не менее 1000 километров в час.

Выполняя приказ, братья Хортены приступили к проектированию «летающего крыла» (разновидности воздушного судна без хвоста или фюзеляжа, как более поздние стелс-бомбардировщики). В 1930-х годах Вальтер и Раймар экспериментировали с планерами подобного типа, которые продемонстрировали превосходные характеристики управляемости. Используя этот опыт, братья построили безмоторную модель в подкрепление концепции своего бомбардировщика. Дизайн впечатлил Геринга, и тот передал проект авиастроительной компании “Gothaer Waggonfaebrik” для массового производства. После некоторой доработки планер Хортенов обзавелся реактивным двигателем. Он также был переделан под истребитель для обеспечения нужд Люфтваффе в 1945 году. Успели создать лишь один прототип, который по окончании войны перешел в распоряжение союзных войск.

Сначала “Ho 229” рассматривался просто как диковинный трофей. Однако, когда в эксплуатацию ввели стелс-бомбардировщик аналогичной конструкции “B-2”, аэрокосмические эксперты заинтересовались стелс-характеристиками его германского предка. В 2008 году инженеры корпорации “Northrop Grumman” воссоздали копию “Ho 229” на основе уцелевшего прототипа, хранящегося в Смитсоновском институте. Излучая сигналы РЛС с частотами, используемыми во время Второй мировой войны, специалисты обнаружили, что нацистский самолет на самом деле имеет непосредственное отношение к стелс-технологиям: он обладал гораздо меньшей заметностью в радиолокационном диапазоне по сравнению со своими боевыми современниками. Совершенно случайно братья Хортены изобрели первый стелс-истребитель-бомбардировщик.

“Vought V-173/XF5U-1”

В 1930-х годах инженер американской компании “Vought” Чарльз Х. Циммерман начал экспериментировать с дискообразными самолетами. Первой летающей моделью стал “V-173”, поднявшийся в воздух в 1942 году. У него имелись проблемы с редуктором, но в целом это был прочный, высокоманевренный летательный аппарат. В то время как его фирма штамповала знаменитый “F4U Corsair”, Циммерман продолжил работу над истребителем в форме диска, который в конечном итоге увидел свет как “XF5U”.

Военные специалисты предполагали, что новый «боец» во многом превзойдет другие доступные в то время воздушные суда. Ожидалось, что укомплектованный двумя громадными двигателями “Pratt & Whitney” самолет разовьет высокую скорость около 885 километров в час с замедлением до 32 километров в час при посадке. Чтобы придать планеру прочности, сохранив при этом минимально возможный вес, прототип был построен из «металита» – материала, состоящего из тонкого листа бальзового дерева, покрытого алюминием. Однако различные проблемы с двигателями доставили Циммерману множество хлопот, и Вторая мировая война завершилась до того, как их смогли устранить.

“Vought” не свернула проект, но к тому времени, как истребитель был готов к испытаниям, ВМС США решили сосредоточить свое внимание на реактивной авиации. Срок контракта с военными истек, и сотрудники “Vought” попытались утилизировать “XF5U”, но оказалось, что конструкцию из металита не так-то просто уничтожить: обрушенное на аэроплан ядро для сноса лишь отскочило от металла. Наконец после нескольких новых попыток корпус летательного аппарата прогнулся, а паяльные лампы испепелили его остатки.

“Boulton Paul Defiant”

Из всех представленных в статье самолетов, “Boulton Paul Defiant” пробыл на службе дольше других. К сожалению, результатом этого стало множество смертей молодых летчиков. Аэроплан появился вследствие заблуждения 1930-х годов относительно дальнейшего развития ситуации на воздушном фронте. Британское командование полагало, что вражеские бомбардировщики будут малозащищенными и в основном без подкрепления. В теории, истребитель с мощной турелью смог бы проникнуть в атакующий строй и уничтожить его изнутри. Такое расположение оружия освободило бы пилота от обязанностей стрелка, позволив ему сконцентрироваться на выводе летательного аппарата на оптимальную огневую позицию.

И “Defiant” отлично справлялся со всеми задачами во время своих первых вылетов на операции, так как многие ни о чем не подозревающие пилоты германских истребителей принимали воздушное судно за внешне подобный “Hawker Hurricane”, атакуя его сверху или с тыла – идеальных точек для пулеметчика “Defiant”. Однако летчики Люфтваффе быстро смекнули, что к чему, и стали нападать снизу и спереди. Без фронтального оружия и с низкой маневренностью из-за тяжелой турели, авиаторы “Defiant” понесли огромные потери во время битвы за Британию. ВВС туманного Альбиона лишились почти целой истребительной эскадрильи, а стрелки “Defiant” не имели возможности покинуть самолет в аварийных ситуациях.

Хотя пилотам удавалось придумывать различные временные тактики, Королевские военно-воздушные силы вскоре осознали, что турельный истребитель не предназначен для современного воздушного боя. “Defiant” понизили до ночного бойца, после чего он снискал некоторый успех, подкрадываясь и уничтожая бомбардировщики противника, выполняющие ночные миссии. Прочный корпус британца также использовался в качестве мишени для учебной стрельбы и в испытаниях первых катапультируемых кресел “Martin-Baker”.

“Bell YFM-1 Airacuda”

В период между Первой и Второй мировыми войнами в различных государствах нарастала обеспокоенность вопросом обороны от стратегических бомбардировок во время следующих боевых действий. Итальянский генерал Джулио Дуэ считал, что защититься от массовых воздушных атак невозможно, а британский политик Стэнли Болдуин ввел в обиход фразу «бомбардировщик всегда пробьется». В ответ на это крупнейшие державы инвестировали огромные средства в разработку «разрушителей бомбардировщиков» – тяжелых истребителей, предназначенных для перехвата вражеских формаций в небе. Английский “Defiant” потерпел неудачу, в то время как германский “BF-110” неплохо проявил себя в разных ролях. И, наконец, среди них был американский “YFM-1 Airacuda”.

Этот самолет стал первой попыткой компании “Bell” на поприще военного авиастроения и отличался множеством необычных особенностей. С целью обеспечить “Airacuda” самые высокие шансы на уничтожение противника, “Bell” оснастила его двумя 37-миллиметровыми орудиями “М-4”, разместив их перед редкими двигателями «толкача» и расположенными позади них пропеллерами. За каждой пушкой закреплялся отдельный стрелок, основной обязанностью которого была ее ручная перезарядка. Изначально наводчики также непосредственно производили выстрелы из оружия. Однако результаты были сущей катастрофой, и конструкцию воздушного судна изменили, вложив рычаги управления орудиями в руки пилота.

Военные стратеги полагали, что с дополнительными пулеметами в оборонительных позициях – в основном фюзеляже, чтобы отбивать боковые атаки – летательный аппарат будет несокрушимым как при нападении на вражеские бомбардировщики, так и при сопровождении “B-17” над территориями противника. Все эти элементы конструкции придали самолету довольно объемный вид, сделав его похожим на симпатичный мультяшный аэроплан. “Airacuda” был настоящей машиной смерти, выглядевшей так, словно ее создали для объятий.

Несмотря на оптимистические прогнозы, испытания выявили серьезные проблемы. Двигатели были склонны к перегреву и не создавали достаточной тяги. Поэтому в действительности “Airacuda” развивал более низкую максимальную скорость, чем бомбардировщики, которые он должен был перехватывать или защищать. Оригинальное расположение оружия лишь добавило сложностей, так как гондолы, в которых оно размещалось, наполнялись дымом при стрельбе, затрудняя до невозможности работу пулеметчиков. В дополнение ко всему, они не могли выбраться из своих кабин в экстренных случаях, потому что прямо позади них работали пропеллеры, оборачивая попытку спастись встречей со смертью. В результате этих проблем, военно-воздушные силы армии США приобрели только 13 самолетов, ни один из которых не получил боевое крещение. Оставшиеся планеры разошлись по стране, чтобы пилоты добавили записи о странном воздушном судне в свои бортовые журналы, а “Bell” продолжила пробовать (уже более успешно) разработать военный летательный аппарат.

«Антонов А-40»

Несмотря на гонку вооружений, военные планеры были важной составляющей воздушной техники Второй мировой войны. Их поднимали в воздух на буксире и отсоединяли недалеко от территорий противника, обеспечивая быструю доставку грузов и войск в рамках воздушно-десантных операций. Среди всех планеров того периода, «летающий танк» «А-40» советского производства, безусловно, выделялся своей конструкцией.

Страны-участницы войны искали способы быстро и оперативно транспортировать танки на фронт. Переброска их с помощью планеров казалась стоящей идеей, но вскоре инженеры обнаружили, что танк – одна из самых несовершенных с точки зрения аэродинамики машин. После бесчисленных попыток создать хорошую систему для поставок танков по воздуху большинство государств просто сдались. Но не СССР.

На самом деле, советская авиация уже добилась некоторого успеха в десантировании танков до того, как разработали «А-40». Небольшую технику наподобие «Т-27» поднимали на борт огромных транспортных самолетов и сбрасывали в нескольких метрах от земли. При установленной в нейтральное положение коробке передач танк приземлялся и катился по инерции до остановки. Проблема заключалась в том, что танковый экипаж приходилось доставлять отдельно, что в значительной степени снижало боевую эффективность системы.

В идеале танкисты должны были прилетать на танке и быть готовыми к бою по истечении нескольких минут. Чтобы достичь этих целей, советские планировщики обратились к идеям американского инженера Джона Уолтера Кристи, который первым разработал концепцию летающего танка в 1930-х годах. Кристи считал, что, благодаря бронетехнике с прилаженными крыльями биплана, любая война будет мгновенно окончена, так как никто не сможет защититься от летучего танка.

На основе работы Джона Кристи Советский Союз скрестил «Т-60» с летательным аппаратом и в 1942 году провел первый испытательный полет с храбрым летчиком Сергеем Анохиным у руля. И хотя из-за аэродинамического сопротивления танка планер пришлось снять с буксира, не достигнув запланированной высоты, Анохин сумел мягко приземлиться и даже привез танк обратно на базу. Несмотря на составленный пилотом восторженный отчет, идею забраковали после того, как советские специалисты осознали, что не располагают достаточно мощными для буксировки оперативных танков самолетами (Анохин летал с облегченной машиной – без большинства вооружения и с минимальным запасом топлива). К сожалению, летающий танк больше никогда не отрывался от земли.

“Junkers Ju-287”

После того, как союзные бомбардировки начали подрывать военные усилия Германии, командиры Люфтваффе осознали, что их отказ от разработки тяжелых многомоторных бомбардировщиков был огромной ошибкой. Когда начальство наконец учредило соответствующие заказы, большинство германских авиастроителей ухватилось за данную возможность. В их числе были братья Хортены (как отмечено выше) и “Junkers”, уже имевшие опыт создания бомбардировщиков. Инженер компании Ханс Фокке руководил проектированием, пожалуй, самого передового германского самолета времен Второй мировой войны – “Ju-287”.

В 30-х годах конструкторы пришли к выводу, что у летательного аппарата с прямым крылом есть определенный верхний предел скорости, но в то время это было неважно, так как турбовинтовые двигатели в любом случае и близко не могли подобраться к данным показателям. Однако с развитием реактивных технологий все изменилось. Германские специалисты применили стреловидные крылья на ранних реактивных самолетах, например “Me-262”, что позволило избежать проблем – эффектов сжатия воздуха – присущих прямой конструкции крыла. Фокке продвинулся в этом еще на один шаг и предложил выпустить воздушное судно с крылом обратной стреловидности, которое, как он полагал, будет способно одержать верх над любой ПВО. Новый тип крыла имел целый ряд преимуществ: повышал маневренность на высоких скоростях и при больших углах атаки, улучшал характеристики сваливания и освобождал фюзеляж от оружия и двигателей.

Сначала изобретение Фокке прошло аэродинамические испытания с помощью специального стенда, для изготовления модели было взято множество деталей других самолетов, в том числе захваченных союзных бомбардировщиков. “Ju-287” отлично показал себя во время тестовых полетов, подтвердив соответствие всем заявленным эксплуатационным характеристикам. К несчастью для Фокке, интерес к реактивным бомбардировщикам быстро угас, и его проект отправили в долгий ящик до марта 1945 года. К тому времени отчаявшиеся командиры Люфтваффе занялись поиском любых свежих идей для нанесения урона союзным войскам – производство “Ju-287” было запущено в рекордные сроки, но уже два месяца спустя война закончилась, после строительства всего нескольких прототипов. Потребовалось еще 40 лет, чтобы популярность крыла обратной стреловидности начала возрождаться благодаря американским и российским аэрокосмическим инженерам.

“Cornelius XFG-1”

Джордж Корнелиус – известный американский инженер, разработчик ряда экстравагантных планеров и самолетов. В течение 30-х и 40-х годов он работал над новыми типами конструкций летательных аппаратов, среди прочего – экспериментировал с крылом обратной стреловидности (как у “Ju-287”). Его планеры имели отличные характеристики сваливания и могли буксироваться на высоких скоростях, не оказывая значительного тормозящего действия на буксирующий аэроплан. Когда разразилась Вторая мировая война, Корнелиуса привлекли к разработке “XFG-1” – одного из специализированных, особых среди когда-либо созданных воздушных судов. В сущности, “XFG-1” был летающей топливной цистерной.

В планах Джорджа был выпуск как пилотируемой, так и беспилотной версий своего планера, обе из которых смогли бы буксироваться новейшими бомбардировщиками на их крейсерской скорости 400 километров в час, дважды превышающей посильный большинству других планеров темп полета. Идея применения беспилотного “XFG-1” была революционной. Ожидалось, что “B-29” будут буксировать планер, выкачивая топливо из его цистерны через подключенные шланги. При емкости бака в 764 галлона “XFG-1” выступил бы в качестве летающей заправочной станции. После опустошения топливного хранилища “B-29” отсоединил бы планер, и тот спикировал бы на землю и разбился. Данная схема значительно увеличила бы дальность полета бомбардировщиков, позволив осуществлять рейды на Токио и прочие японские города. Пилотируемый “XFG-1” использовали бы аналогичным образом, но более рационально, так как планер смогли бы посадить, а не просто уничтожить по окончании забора горючего. Хотя стоит задуматься, какой пилот отважился бы взяться за выполнение такого задания, как полет на топливной цистерне над опасной зоной боевых действий.

Во время тестирований один из прототипов потерпел крушение, и замысел Корнелиуса оставили без дальнейшего внимания, когда союзные войска захватили острова вблизи Японского архипелага. С новым расположением авиабаз необходимость в дозаправке “B-29” для достижения ими целей выполняемых миссий отпала, выведя “XFG-1” из игры. После войны Джордж продолжил предлагать свою идею командованию ВВС США, но к тому времени их интерес переключился на специализированные самолеты-дозаправщики. А “XFG-1” попросту стал неприметной сноской в истории военной авиации.

«Звено-СПБ»

Идея создания летающего авианосца впервые появилась во время Первой мировой войны и была опробована в межвоенный период. В те годы инженеры мечтали об огромном дирижабле, несущем на себе небольшие истребители, способные покидать материнский корабль для защиты его от вражеских перехватчиков. Британские и американские эксперименты закончились полным провалом, и в итоге задумка была оставлена, так как потеря крупными жесткими дирижаблями своей тактической ценности стала очевидной.

Но пока американские и британские специалисты сворачивали свои проекты, советские ВВС только готовились выйти на арену разработки. В 1931 году авиационный инженер Владимир Вахмистров выступил с предложением использовать тяжелые бомбардировщики Туполева для поднятия в воздух меньших по размеру истребителей. Это позволило значительно увеличить дальность полета и бомбовую нагрузку последних в сравнении с их обычными возможностями в качестве пикирующих бомбардировщиков. Без бомб самолеты также могли оборонять свои носители от атак противника. На протяжении 1930-х годов Вахмистров экспериментировал с различными конфигурациями, остановившись, лишь когда прикрепил целых пять истребителей к одному бомбардировщику. К моменту начала Второй мировой войны авиаконструктор пересмотрел свои идеи и пришел к более практичной схеме из двух истребителей-бомбардировщиков «И-16», подвешенных к материнскому «ТБ-3».

Верховное командование СССР было достаточно впечатлено данной концепцией, чтобы попробовать применить ее на практике. Первый рейд на румынские нефтехранилища был успешным: оба истребителя отсоединились от авиаматки и нанесли удар, прежде чем вернуться на советскую передовую базу. После такого удачного старта совершили еще 30 рейдов, самым известным из которых стало разрушение моста у Черноводска в августе 1941 года. Красная армия месяцами безрезультатно пыталась уничтожить его, пока наконец не задействовала двух монстров Вахмистрова. Самолеты-носители выпустили свои истребители, которые принялись бомбить прежде недосягаемый мост. Несмотря на все эти победы, несколько месяцев спустя проект «Звено» был закрыт, а «И-16» и «ТБ-3» – сняты с производства в пользу более современных моделей. Так завершилась карьера одного из самых странных – но успешных – детищ авиации в истории человечества.

“Fieseler Fi-103R”

Большинство людей знакомы с миссиями японских камикадзе, использовавших старые самолеты, нагруженные взрывчаткой, как противокорабельное оружие. Они даже разработали ракетоплан-снаряд специального назначения “MXY-7”. Не так широко известна попытка Германии построить аналогичное оружие, превратив «крылатые бомбы» “V-1” в пилотируемые «крылатые ракеты».

С приближением окончания войны нацистское верховное командование отчаянно искало способ помешать союзническому судоходству через Ла-Манш. Снаряды “V-1” имели потенциал, но необходимость предельной точности (что никогда не было их преимуществом) обусловила создание пилотируемой версии. Германским инженерам удалось установить маленький кокпит с простейшими элементами управления в фюзеляже имеющегося “V-1”, прямо перед реактивным двигателем.

В отличие от ракет “V-1”, стартующих с земли, пилотируемые бомбы “Fi-103R” предполагалось поднимать в воздух и запускать с бомбардировщиков “He-111”. После чего летчику требовалось разглядеть цель-корабль, направить на нее свой самолет, а затем самому уносить ноги.

Германские пилоты не брали пример со своих японских коллег и не запирались в кабинах летательных аппаратов, а пытались спастись. Однако с ревущим точно позади рубки мотором побег, вероятно, в любом случае становился фатальным. Эти призрачные шансы на выживание летчиков испортили впечатление командиров Люфтваффе от программы, поэтому ни одной оперативной миссии не было суждено состояться. Тем не менее, 175 бомб “V-1” были трансформированы в “Fi-103R”, большинство которых попало в руки союзных войск по окончании войны.

Материал подготовлен специально для сайт - по статье сайта listverse.com

P.S. Меня зовут Александр. Это мой личный, независимый проект. Я очень рад, если Вам понравилась статья. Хотите помочь сайту? Просто посмотрите ниже рекламу, того что вы недавно искали.

Copyright сайт © - Данная новость принадлежит сайт, и являются интеллектуальной собственностью блога, охраняется законом об авторском праве и не может быть использована где-либо без активной ссылки на источник. Подробнее читать - "об Авторстве"

Вы это искали? Быть может это то, что Вы так давно не могли найти?

BV 141
«Бломм+Фосс BV 141B», вид сзади
Тип	разведывательный самолёт
Разработчик	Рихард Фогт
Производитель	Blohm & Voss
Главный конструктор	Фогт, Рихард
Первый полёт	25 февраля
Эксплуатанты	Люфтваффе
Годы производства	-
Единиц произведено	28 ед., включая прототипы
Изображения на Викискладе

Разработка

В 1937 году Имперское министерство авиации опубликовало требования к новому разведывательному самолёту. Главным требованием было обеспечение хорошего обзора из кабины. В конкурсе участвовали «Арадо », «Фокке-Вульф » и «Бломм+Фосс». Арадо предоставил проект Arado Ar 198, «Фокке-Вульф» предложил проект двухмоторного разведчика «Fw 189 ». В начале был выбран проект Arado Ar 198, но после постройки опытного образца оказалось, что его лётные характеристики оставляют желать лучшего. Из оставшихся двух проектов был выбран Fw 189 , несмотря на то, что он имел два двигателя (по условиям конкурса разведчик должен был иметь один двигатель). Фирма «Бломм+Фосс» не была приглашена к участию в конкурсе, тем не менее разработала на свои деньги более оригинальный вариант самолёта BV 141 (конструктор Ричард Фогт) с асимметрично расположенной кабиной и обрубленным горизонтальным оперением, что улучшало обзор.

Консервативные рационалисты из Имперского министерства авиации ужаснулись увидев этот проект. Тем не менее, благодаря личной поддержке Эрнста Удета , главы технического управления министерства, было создано три опытных образца и производственная серия из пяти машин BV 141A. На них были установлены звездообразные двигатели BMW 132.

Выполненная из оргстекла гондола для экипажа, напоминающая гондолу «Фокке-Вульфа Fw 189 », располагалась справа. Слева находился цилиндрический фюзеляж, в котором располагался двигатель «Bramo 323». Фюзеляж оканчивался хвостовым оперением, которое на первых прототипах было симметричным. На более поздних образцах хвостовое оперение было смещено влево, чтобы обеспечить стрелку больший сектор обзора.

Казалось, что асимметричная конструкция опасно дисбалансирует самолёт. Тем не менее, лётные испытания подтвердили отличную устойчивость и манёвренность машины. Кроме того, увеличенный вес правой стороны самолёта компенсировал реактивный момент двигателя.

В 1945 году, наступающими войсками союзников были обнаружены несколько разбитых BV 141. Один из них был захвачен британцами и отправлен конструкторам в Великобританию, тем не менее нет ни одного свидетельства, что с ним проводились летные испытания. До наших дней не дошёл ни один экземпляр этого необычного самолёта.

Испытания

Уже первые испытания прототипов и предсерийных машин типа «BV 141А-0» показали, что мощности 1000-сильного «Bramo 323» недостаточно. К моменту появления модифицированных «BV 141B-0» с двигателем «BMW 801 » мощностью 1560 л. с. производство конкурирующего «Fw 189» уже шло полным ходом.

Пилоты-испытатели хвалили летные характеристики Blohm & Voss 141, но вот посадку самолета все в один голос ругали. Отказы гидравлики в системе шасси преследовали конструкцию с самого первого опытного образца, а возросшая из-за тяжелого двигателя масса только усугубила эту проблему. Один из прототипов был даже вынужден произвести аварийную посадку – на брюхо.

Проект вызвал неоднозначную реакцию Министерства, однако не оказал существенного влияния на решение о производстве «Фокке-Вульфа Fw 189». Дефицит же двигателей «BMW 801», необходимых для производства истребителей «Фокке-Вульф Fw 190 », окончательно поставил крест на планах запуска самолёта в производство.

В 1937 году Министерство авиации Германии опубликовало технические требования к одномоторному трехместному самолету ближней разведки и наблюдения, причем основной упор делался на обеспечение хорошего кругового обзора. В ответ поступило новаторское предложение доктора технических наук Рихарда Фогта из компании «Гамбургер Флюгцойгбау», кроме того, откликнулись компании «Арадо» и «Фокке Вульф». Оригинальность предложенной конструкции заключалась в ее асимметрии: звездообразный двигатель BMW 132N мощностью 645 кВт (865 л. с.) устанавливался на переднем конце левой части хвостовой балки, а остекленная со всех сторон кабина находилась на правом крыле.

Официально предпочтение было отдано самолету «Фокке-Вульф» FW 189, однако «Гамбургер Флюгцойгбау» по собственной инициативе построила прототип ВV 141-0, совершивший первый полет 25 февраля 1938 года. Он характеризовался наличием гондолы фюзеляжа со сдвинутой кабиной и остекленной носовой частью. Два следующих прототипа появились осенью 1938 года. Их габариты были немного больше, чем у предшественника; так же как и у FW 189, кабина имела обширное остекление. Третий самолет, оснащенный более широким гусеничным шасси, был вооружен двумя стационарными пулеметами MG 17 калибра 7,92 мм для стрельбы по полету и двумя пулеметами MG 15 того же калибра для стрельбы в задней полусфере. Кроме того, на нем могли устанавливаться фотокамера и бомбодержатели с четырьмя бомбами по 50 кг.

Самолет успешно прошел первые испытания, благодаря чему удалось получить заказ от министерства на пять опытных образцов «Блом и Фосс»BV 141А-0. Эти самолеты имели больший размах и площадь крыла и приводились в движение звездообразным двигателем BMW «Брамо» 323 мощностью 746 кВт (1000 л. с.), испытания в Рехлине также завершились успешно, но от производства этих самолетов в апреле 1940 года отказались, поскольку они, согласно официальной версии, имели недостаточную мощность. В действительности же главным препятствием было опасение, вызванное необычной конфигурацией самолета.

Позднее пять опытных образцов BV 141В-0 были оснащены звездообразными двигателями BMW 801 и претерпели существенные изменения, которые включали в себя использование консолей крыла с одинаковым сужением и асимметричного хвостового оперения с целью расширения секторов обстрела заднего стрелка. Это привело к заметному ухудшению характеристик по сравнению с их предшественниками, и несмотря на поставку осенью 1941 году одного BV 141В-0 1-й разведывательной школе для эксплуатационных испытаний и решение о производстве этих самолетов в количестве, достаточном для оснащения одной из эскадрилий, воевавших на Восточном фронте, все разработки были отложены и в конце концов прекращены в 1943 году.

Характеристики («BV 141B»)
Экипаж: 3 человека (пилот, наблюдатель, стрелок);
Длина, м: 14;
Размах крыла, м: 14;
Высота, м: 3,6;
Площадь крыла, м: 53;
Вес пустого самолёта, кг: 4700;
Снаряжённый вес, кг: 5700;
Силовая установка: 1 х BMW 801, 1160 кВт (1560 л. с.)
Максимальная скорость, км/ч: 438 на высоте 3500 м;
Дальность действия, км: 1200;
Практический потолок, м: 10000;
Скороподъёмность, м/с: 9,5;
Удельная нагрузка на крыло, кг/м: 60,2;
Соотношение мощность/вес, Вт/кг: 448;
Вооружение: 2 пулемета MG-15, 2 пулемета MG-17

Единиц произведено 28 ед., включая прототипы. Изображения на Викискладе Blohm & Voss BV 141 Blohm & Voss BV 141

«Бломм-унд-Фосс BV 141» - прототип немецкого разведывательного самолёта , разработанный фирмой «Бломм+Фосс ». Отличался асимметричным строением планера .

Разработка

Выполненная из оргстекла гондола для экипажа, напоминающая гондолу «Фокке-Вульфа Fw 189 », располагалась справа. Слева находился цилиндрический фюзеляж, в котором располагался двигатель «Bramo 323 ». Фюзеляж оканчивался хвостовым оперением, которое на первых прототипах было симметричным. На более поздних образцах хвостовое оперение было смещено влево, чтобы обеспечить стрелку больший сектор обзора.

Казалось, что асимметричная конструкция опасно дисбалансирует самолёт. Тем не менее, лётные испытания подтвердили отличную устойчивость и манёвренность машины. Кроме того, увеличенный вес правой стороны самолёта компенсировал реактивный момент двигателя.

В 1945 году, наступающими войсками союзников были обнаружены несколько разбитых BV 141. Один из них был захвачен британцами и отправлен конструкторам в Великобританию, тем не менее нет ни одного свидетельства, что с ним проводились летные испытания. До наших дней не дошёл ни один экземпляр этого необычного самолёта.

Испытания

Уже первые испытания прототипов и предсерийных машин типа «BV 141А-0» показали, что мощности 1000-сильного «Bramo 323» недостаточно. К моменту появления модифицированных «BV 141B-0» с двигателем «BMW 801 » мощностью 1560 л. с. производство конкурирующего «Fw 189» уже шло полным ходом.

Пилоты-испытатели хвалили летные характеристики Blohm & Voss 141, но вот посадку самолета все в один голос ругали. Отказы гидравлики в системе шасси преследовали конструкцию с самого первого опытного образца, а возросшая из-за тяжелого двигателя масса только усугубила эту проблему. Один из прототипов был даже вынужден произвести аварийную посадку – на брюхо.

Проект вызвал неоднозначную реакцию Министерства, однако не оказал существенного влияния на решение о производстве «Фокке-Вульфа Fw 189». Дефицит же двигателей «BMW 801», необходимых для производства истребителей «Фокке-Вульф Fw 190 », окончательно поставил крест на планах запуска самолёта в производство.

Характеристики («BV 141B»)

Общие

• Экипаж: 3 человека (пилот, наблюдатель, стрелок)
• Длина: 14 м
• Размах крыла: 14 м
• Высота: 3,6 м
• Площадь крыла: 53 м²
• Вес пустого самолёта: 4 700 кг
• Снаряжённый вес: 5 700 кг
• Силовая установка: 1×"BMW 801 ", 1 160 кВт (1 560 л. с.)

Эксплуатационные

• Максимальная скорость: 438 км/ч на высоте 3500 м
• Дальность действия: 1200 км
• Практический потолок : 10000 м
• Скороподъёмность : 9,5 м/с
• Удельная нагрузка на крыло : 60,2 кг/м²
• Соотношение мощность/вес: 448 Вт/кг

Вооружение

• 2 пулемёта «MG 15 »
• 2 пулемёта «MG 17 »

Напишите отзыв о статье "Blohm & Voss BV 141"

Ссылки

• (англ.)
• (англ.)

См. также

Экспериментальные и специализированные самолёты Малосерийные и уникальные самолёты и планёры

Отрывок, характеризующий Blohm & Voss BV 141

Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
– Дай ка сюда это письмо, – сказал Кутузов, обращаясь к князю Андрею. – Вот изволите видеть. – И Кутузов, с насмешливою улыбкой на концах губ, прочел по немецки австрийскому генералу следующее место из письма эрцгерцога Фердинанда: «Wir haben vollkommen zusammengehaltene Krafte, nahe an 70 000 Mann, um den Feind, wenn er den Lech passirte, angreifen und schlagen zu konnen. Wir konnen, da wir Meister von Ulm sind, den Vortheil, auch von beiden Uferien der Donau Meister zu bleiben, nicht verlieren; mithin auch jeden Augenblick, wenn der Feind den Lech nicht passirte, die Donau ubersetzen, uns auf seine Communikations Linie werfen, die Donau unterhalb repassiren und dem Feinde, wenn er sich gegen unsere treue Allirte mit ganzer Macht wenden wollte, seine Absicht alabald vereitelien. Wir werden auf solche Weise den Zeitpunkt, wo die Kaiserlich Ruseische Armee ausgerustet sein wird, muthig entgegenharren, und sodann leicht gemeinschaftlich die Moglichkeit finden, dem Feinde das Schicksal zuzubereiten, so er verdient». [Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».]
Кутузов тяжело вздохнул, окончив этот период, и внимательно и ласково посмотрел на члена гофкригсрата.
– Но вы знаете, ваше превосходительство, мудрое правило, предписывающее предполагать худшее, – сказал австрийский генерал, видимо желая покончить с шутками и приступить к делу.