Дифференциация доходов различных социальных групп. Сущность и критерии социальной дифференциации. Социальная дифференциация и способы ее регулирования

Дифференциация денежных доходов работников складывается преимущественно под влиянием двух факторов - дифференциации заработной платы и дифференциации различий в семейном положении работников. Однако дифференциацию заработной платы и дифференциацию доходов нельзя оценивать с одних и тех же позиций. В первом случае мы имеем такое экономическое неравенство, которое отвечает понятию социальной справедливости в рамках данного общественного строя и является условием прогресса; во втором случае неравенство складывается в результате перераспределения доходов в семьях, которое в известной мере «несправедливо», поскольку в определенной части не имеет отношения к труду и трудовым заслугам людей.

Причинами неравенства и имущественного расслоения по доходам являются неравное распределение доходов и собственности; неодинаковые стартовые условия для развития индивидуально-трудовой деятельности, предпринимательства, бизнеса; относительно низкий размер оплаты труда у некоторых категорий работников; повышение доли иждивенцев в семье; наличие незанятых трудоспособных лиц; низкий уровень социальных выплат; несвоевременные выплаты заработной платы, пенсий, пособий.

Неравенство и социально-имущественное расслоение населения - одна из серьезных проблем перехода к рыночным отношениям. Для количественной оценки дифференциации доходов применяются следующие показатели: децильный коэффициент, коэффициент Джинни, кривая Лоренца.

Децильный коэффициент выражает соотношение между средними доходами 10% наиболее высокооплачиваемых и 10% наименее обеспеченных граждан. В 1998 г. на 10% наиболее обеспеченного населения приходилось 33,1% денежных доходов, а 10% наименее обеспеченных имели всего 2,5% денежных доходов, т.е. доходы 10% богатых в 13,3 раза превышали доходы 10% беднейших. В 2000 г. ситуация практически не изменилась: 20% богатых имели 47,2% денежных доходов, а 20% наименее обеспеченных - 6,1%, т.е. денежные доходы 20% богатых в 7 раз превышали доходы 20% беднейших.

Коэффициент Джинни - это индекс концентрации доходов населения. Он используется для характеристики распределения совокупного дохода между группами населения. В России значение этого коэффициента в 2000 г. составляло 0,394, что значительно превышало показатели большинства европейских стран и США. В то же время объективность подсчета в Госкомстате России является сомнительной: сложно оценить доходы наиболее обеспеченных слоев общества, так как значительная часть доходов не декларируется.

Кривая Лоренца демонстрирует степень удаления фактического распределения доходов от состояния абсолютного равного распределения, которое теоретически представлено биссектрисой на графике долей доходов и долей семей (рис. 35).

Рис. 35. Кривая Лоренца

Углубляющаяся дифференциация доходов представляет серьезную опасность с экономической и социальной точек зрения, свидетельствуя об отсутствии формирования среднего класса в России, на который должно опираться правительство в ходе осуществления рыночных реформ.

Основным каналом перераспределения доходов населения являются налогообложение личных доходов, имущества и система социальных трансфертных платежей.

Экономисты пришли к выводу, что предел социальной напряженности наступает в тот момент, когда беднейшие 40% населения начинают получать менее 12-13 % общей суммы доходов. Между тем сейчас в числе низкодоходных оказалась подавляющая часть работников сфер образования, здравоохранения, культуры.

Социально-классовая организация общества (классовая дифференциация общества) - вся совокупность социально-классовых отношений между индивидами, объединенными в социальные классы, социально-классовые группы и в элементарные профессиональные, имущественные и объемно-правовые группы и самих этих индивидов. С.-К.О. охватывает более широкий спектр общественных отношений, чем социально-классовая структура. Первая включает в себя не только устойчивые, сущностные, неслучайные, регулярно повторяющиеся, но и неустойчивые, случайные, нерегулярные отношения.

Долгое время на сложность изучения социальных отношений в советском обществе помимо гносеологических причин накладывал отпечаток партийный подход к изучению всех явлений общественной жизни, который господствовал до потери коммунистической партией лидирующего положения в обществе. Вместе с тем многие научные проблемы, связанные с социально-классовой структуризацией в современной отечественной (как впрочем, и зарубежной) литературе, не раскрыты вовсе. Особо следует отметить, что нельзя говорить о каком-либо существенном отрыве западной социологии от отечественной. В современном зарубежном обществоведении наблюдается огромное разнообразие взаимоисключающих представлений о социальной и социально-классовой структурах. Западные авторы традиционно вкладывают в это понятие весьма различный смысл.

Исследователи рассматривают социальную структуру как систему социального неравенства, другие определяют ее как совокупность групп ассоциаций и институтов, третьи считают ее системой статусов и ролей, сводя анализ к функциональной взаимозависимости между ними и т.д.

В работе "Социальная структура развитого социалистического общества в СССР" также говорится, что "поскольку нередко встречаются попытки представить классовую структуру социалистического общества в СССР только как деление общества на два дружественных класса, не принимая во внимание иные, оставшиеся в наследство от классового антагонизма общества различия, постольку представляется оправданным употребление термина "социально-классовая структура", который ориентирует на вычленение рассматриваемой структуры из социальной структуры общества в общем смысле".

Для приведенного подхода, который являлся в то время достаточно типичным, характерны следующие ошибки:

1) Авторами не дается четкого критерия социальных и социально-классовых структур, не показывается соотношение этих категорий. Отсюда социально-классовая, профессиональная, демографическая, имущественная и другие виды социальных структур рассматриваются как однопорядковые, что методологически неверно, поскольку социально-классовая структура включает в себя ряд структур (профессиональную, имущественную и т.д.), которые данные исследователи ставят с ней в один ряд как однопорядковые категории. Исходя из принципов системного подхода, следует признать очевидно ошибочным признание однопорядковыми социальных явлений, одни из которых полностью входят в состав других.

2) Необходимость выделения социально-классовой структуры связывается с конечной целью развития социализма - построением бесклассового общества. В связи с этим авторы пытались рассматривать социально-классовую структуру как пережиток капитализма (т.е. в любом случае пытаются апеллировать к периоду либо до, либо после социализма).

Сегодня в общественных науках стало аксиоматичным как невозможность построения марксистской модели коммунизма, так и признание того факта, что построенное в СССР общество не являлось социалистическим.

Ряд исследователей понимают социальные отношения как "равенство и неравенство различных групп людей и прежде всего общественных классов по их положению в обществе". Следует согласиться с А.К. Белых и В.М. Алексеевой, которые считали, что специфика социальных отношений не раскрывается в вышеупомянутой точке зрения: "Эти виды отношений охватывают собой все общественные отношения. Действительно, экономические, политические и духовно-идеологические отношения - это все отношения между людьми, их общностями в лице наций, классов, социальных групп, трудовых коллективов. И отношения равенства и неравенства функционируют также во всех общественных сферах - равенство и неравенство экономическое, социальное, политическое и духовно-идеологическое". Данные авторы считали, что "методическим критерием вычленения того или иного вида общественных отношений является объект, по поводу которого складываются отношения между людьми". Последнее замечание само по себе также не вызывает возражений и сегодня.

По мнению А.К. Белых и В.М. Алексеевой, социальные отношения представляют собой "отношения между людьми, их коллективами как носителями качественно различных видов труда, различных трудовых функций". "А социальная структура, - отмечает А.К. Белых, - это многообразие социально-трудовых субъектов". Аналогичного подхода к этой проблеме придерживается и Р.И. Косолапов, который пишет, что социальная структура основывается на общественном разделении труда. "Социальная структура - это закономерное отражение разделения труда в облике групп людей, принадлежащих к различным специализированным сферам производства и общественной жизни, в отношениях этих групп друг к другу...". Г.В. Мокроносов также сделал вывод, что "общественное разделение труда и социальная структура общества по существу совпадают, поскольку речь идет об одном и том же - о месте групп, классов в системе производственных отношений".

При таком подходе допускается фактическое отождествление социальных и трудовых отношений, сведение первых к общественному разделению труда теряет смысл в выделении самой категории "социальные отношения", т.к. она может быть полностью заменена категорией "общественное разделение труда". Это ведет к тому, что из социальных отношений выпадают семейные, возрастные, религиозные, политические и многие другие отношения и остаются лишь трудовые отношения.

Следует отметить, что в обществоведении длительное время сосуществуют два подхода к изучению социальных структур. При одном из них в качестве основных компонентов этой структуры рассматриваются исключительно социальные страты, что не позволяет исследователю раскрыть реальные социально-экономические, политические, этнические и иные общественные противоречия, а также определить реальные, а не мнимые (абстрактные) тенденции развития социума и факторы, их определяющие. При втором подходе основными компонентами социальной структуры принимаются классы, причем внутри самого этого направления существуют принципиально разные подходы.

Всякое общество является сложным социальным агрегатом, состоящим из совокупности взаимодействующих субъектов, распадающихся не непосредственно на индивидов, а на два или большее число социальных общностей, которые уже, в свою очередь, подразделяются на индивидов. В основе выделения той или иной социальной структуры лежит функциональная или причинная связь взаимодействующих индивидов. В зависимости от степени интенсивности этой связи возникает возможность существования ряда структур в одной и той же совокупности людей.

Уже в Средневековой Западной Европе были предприняты Отцами Церкви попытки разделения человечества на определенные разряды (или классы). Первоначально под разрядами они понимали группы людей, обладающие однородными политическими, социальными и профессиональными признаками, харизматической и корпоративной общностью. Данный "антропологический спиритуализм", согласно которому деление на разряды происходило сверху вниз в зависимости от набора совершенств, предопределенных Августиновой экзегезой трех персонажей Библии - Моисея, Даниила и Иова, воплощающих три типа человеческих характера: созерцательный, религиозный и светский, заботящийся только о земном. При таком подходе даже феодальным сюзеренам не приходилось рассчитывать на какое-либо заметное место в иерархии. Поэтому наряду с названным традиционным подходом в 8 солетии возникает "социологическая антропология", которая предлагала трехчленное деление общества на: свободных, воинов и рабов. Названная схема, однако, не пользовалась успехом, поскольку, во-первых, в ней игнорировалась деятельность духовенства в обществе и, во-вторых, поскольку промежуточное положение воинов между свободными и рабами было характерно лишь для империи. Французские авторы (Адальберт Лаонский и другие) предложили разделять общество на "молящихся" (клирики), "воинов" и "безоружный народ" (трудящиеся). Последняя социологическая схема стала затем общепризнанной. В 17 в. наука констатировала наличие социальных классов (Ш. Фурье, А. Смит, физиократы, О.Тьерри и др.). В последующий период роль и значение данных общественных образований были описаны в трудах А. Смита, Д. Рикардо, социалистов-утопистов, К. Маркс, М. Вебера, П.А. Сорокина. Интересные соображения по противоречивости социально-классовых интересов были высказаны Лениным.

При всех различиях во взглядах этих мыслителей на социальные классы, их точки зрения были схожи в том, что касается методологии классовой дифференциации общества. Они были единодушны в том, что в основе социально-классового расслоения лежит общественное разделение труда, и социально-экономическое неравенство индивидов. Сам по себе данный научный подход не утратил своего гносеологического значения и сегодня. Как уже отмечалось, в современной западной социальной науке наблюдаются существенные различия в трактовках социальных классов и социально-классовой структуры. "Концепция классов, - указывал Р. Дарендорф, - одна из наиболее наглядных иллюстраций неспособности западных исследователей достичь хотя бы минимума согласия по этому кругу проблем".

Однако при всем многообразии воззрений на социально-классовую структуру существует ряд доминирующих направлений. Это объясняется тем, что все авторы западных концепций в той или иной степени прибегали к одному из двух источников - к трудам М. Вебера или П. Сорокина.

По М. Веберу, социальные классы - категории, различающиеся по экономическим признакам, иначе говоря, - это группы людей, находящихся в аналогичном экономическом положении, или обладающие одинаковыми "жизненными шансами". Этот автор предлагает трехчленную модель социальной структуры, в которую включаются классы, статусные группы и партии. Наибольшее число западных социологических разработок посвящено веберовским статусным группам, хотя различные авторы интерпретируют их по-разному. Так, Р. Дарендорф выделяет классы, исходя из близости или удаленности определенных групп к системе власти. Существует также социологическая дифференциация социальных субъектов по объемно-правовому критерию. При этом подходе справедливо подчеркивается значение социальной дифференциации в зависимости от объема властных прерогатив, но неверно игнорируются такие фундаментальные критерии социально-классового расслоения, как собственность на хозяйственные блага и другие элементы экономических отношений.

Как известно, под социальными классами В.И. Ленин понимал "большие группы людей, различающиеся по их месту в исторически определенной системе общественного производства, по их отношению (большей частью закрепленному и оформленному в законах) к средствам производства, по их роли в общественной организации труда, а следовательно по способам получения и размерам той доли общественного богатства, которой они располагают. Классы - это такие группы людей, из которых одна может себе присваивать труд другой благодаря различию их места в определенном укладе общественного хозяйства". Однако при интерпретации ленинского определения классов, при толковании отдельных его пунктов, при оценке места и роли классообразующих признаков, их соподчинении, в вопросе о степени применимости ленинского критериального аппарата к современному для того времени обществу ряд исследователей сумел преодолеть узкие рамки догматов ленинской теории классов. Зачастую последняя подменялась трактовками социальных классов, исходя из традиций русской и американской социологических школ.

Так, Т.И. Заславская, рассматривая в качестве критериев выделения классов:

1) отношение к средствам производства;

2) роль в общественной организации труда;

3) долю общественного богатства;

Отмечает, что "особенность классов заключается в том, что они различаются одновременно по всем названным критериям. Но каждый из этих критериев, рассматриваемый независимо от других, тоже обладает немалой социально-дифференцирующей силой и позволяет выделять группы, хотя и не носящие классового характера, но играющие важную роль в социальном функционировании общества".

Для определения сущности социально-классовых отношений необходимо рассматривать социальные классы с двух сторон: 1) с точки зрения их места и функциональной роли в обществе; 2) через противоречие социально-классовых интересов. Суть одной из сторон социально-классовых отношений заключается в противоречии интересов прежде всего экономических, тех или иных социальных групп (которое будет проистекать главным образом из возможности одними социальными группами присваивать себе труд других). Наличие противоречия интересов (прежде всего экономических) в качестве критерия выделения социальных классов само по себе не вызывает споров в отечественном обществоведении (другое дело, наличие разночтений в применении его к реальным общественным системами). При рассмотрении же социальных классов по их месту и функциональной роли в обществе до настоящего времени нет единого мнения. Во многом это предопределилось существовавшей долгое время основополагающей установкой на непосредственное применение ленинских критериев при рассмотрении социальных классов и групп в обществе.

Это было обусловлено: во-первых, отсутствием однозначного устоявшегося взгляда в современной экономической науке (и в целом в обществоведении) на то, что же следует понимать под "отношением к средствам производства", под "ролью в общественной организации труда" и "под способом получения и размерам той доли общественного богатства, которой они располагают". Иначе говоря, на деле в политэкономии происходило определение одного неизвестного (социального класса) через другие неизвестные (т.е. через категории, о которых отсутствует однозначное и точное представление). Во-вторых, налицо было взаимное несоответствие критериев выделения социальных классов у В.И. Ленина. В качестве работающего определения социальных классов по их месту и функциональной роли в обществе может быть использовано определение, данное П.А. Сорокиным. По его мнению, социальным классом "является кумулятивная, нормальная, солидарная, полузакрытая, но с приближением к открытой, типичная для нашего времени группа, составленная из кумуляции трех основных группировок: 1) профессиональной; 2) имущественной; 3) объемно-правовой".

Иначе говоря, социальный класс можно определить как солидарную совокупность индивидов, сходных по профессии, по имущественному положению, по объему прав, а, следовательно, имеющих тождественные профессионально-имущественно-социально-правовые интересы. Профессиональная структура обусловливает существование профессиональных групп, объединенных родом трудовой деятельности, владеющих комплексом специальных теоретических знаний и практических навыков, приобретенных в результате специальной подготовки, опыта работы. Расчленение по профессиям имеет дело с образованием в обществе различных групп, которые разделяются прежде всего не различием взаимных отношений друг к другу, а различием отношений их к объекту деятельности. Такого рода техническое расслоение может доходить до огромного количества видов, подвидов, различных мелких подразделений, и среди бесконечного числа этих подразделений уже образуется социальное неравенство. Профессия представляет собой обычное длительное занятие индивида, дающее ему средства к существованию. Данное профессиональное занятие, как правило, является и главной деятельностью. Иначе говоря, "...источник дохода и социальная функция индивида связаны друг с другом и образуют в своей совокупности профессию" (Сорокин). Данная квалификационно-профессиональная дифференциация будет порождать социальное неравенство. Именно различные специальности, различная квалификация в трудовом процессе ведут к социальным различиям между индивидами.

В основе образования социальных классов лежат укрупненные профессиональные группы (генетический аспект). Вместе с тем в социально-классово-дифференцированном обществе представители одной и той же профессии могут входить в различные социально-классовые образования (функциональный аспект). Имущественная структура (или группировка по степени богатства и бедности), независимо от того, приближается она в данной стране к типу более закрытых групп или менее закрытых, вызывает расслоение всего общества на группы богатых и бедных. Причем богатство и бедность индивида зависят не вполне от его воли. "Члены одной и той же имущественной группы... фатально становятся солидарными во многом, члены различных имущественных групп - фатально антагонистами" (Сорокин). Сходство имущественного положения ведет к стихийной организации сходно-имущественных индивидов. Лица, относящиеся к одной профессии, в зависимости от величины их доходов могут принадлежать к различным группам с противоположными интересами. Объемно-правовая структура (или группировка по объему прав и обязанностей), не совпадая с предыдущими двумя структурами, распадается на две основные группы: привилегированных, составляющих высший социальный ранг, и обделенных, дающих низший социальный ранг. Привилегированные составляют солидарное коллективное единство; такое же единство образуют и "обделенные" (Сорокин). Вместе с тем в любом обществе с развитыми социальными структурами реальная дифференциация индивидов и групп в зависимости от объема их прав и обязанностей намного сложнее вышеприведенной.

Таким образом, в качестве признаков социальных классов выделяются:

1) профессиональный;

2) имущественный;

3) объемно-правовой.

Как только в обществе формируются устойчивые профессиональные, имущественные и объемно-правовые группы; как только они приобретают некоторую прочность (как общественная комбинация), сейчас же начинается взаимодействие между обществом, взятым как целое, и между отдельными социальными группами, причем каждая из сторон влияет на природу другой. Ранее отмечалось, что огромное влияние на индивидов оказывает профессия, имущественное положение и объем прав. Если принадлежность к каждой из данных групп весьма сильно обусловливает поведение людей, то эта обусловленность будет значительно сильнее, когда сливается влияние всех этих трех структур. Индивиды, объединенные всеми тремя связями, будут иметь схожие экономические интересы, что выступает в качестве материального условия для их объединения в социальные классы, в целях более успешной реализации и защиты своих интересов. Общественные группы, резко отличающиеся друг от друга сразу по трем приведенным признакам, будут отталкиваться и противопоставляться гораздо сильнее, чем группы, отличные только по одному какому-либо признаку.

Вместе с тем, говоря об объединении общественных групп в социальные классы, необходимо учитывать всю систему социально-экономических отношений как исчерпывающую характеристику социального класса. Так, Ю.С. Поляков, подчеркивая это, указывает, что, "очевидно, лишь вся совокупность производственных отношений, складывающихся в процессе производства, обмена, распределения и потребления материальных благ дает исчерпывающую политико-экономическую характеристику класса". Поскольку все социальные группы в обществе взаимодействуют друг с другом и при этом стремятся к наиболее оптимальной реализации своих интересов (прежде всего экономических), то все общество объективно должно распадаться на некие большие группы людей, противостоящих друг другу в зависимости от степени совпадения (противопоставления) их интересов (прежде всего экономических). Что же будет предопределять это совпадение (противопоставление)? На наш взгляд, это все та же возможность одними социальными группами присваивать себе труд других (что зависит от их места и функциональной роли). Для защиты своих экономических интересов происходит стихийное объединение тех и других в социальные классы. Такое объединение выступает в качестве экономической базы образования социальных классов.

Под социальным классом в современной науке понимается кумулятивная, нормальная, солидарная, полузакрытая, но с приближением к открытой, связанная положительной социально-классовой комплиментарностью группа, составленная из кумуляции трех основных группировок: 1) профессиональной; 2) имущественной; 3) объемно-правовой. Понятие комплиментарности положительной (отрицательной) было введено Л.Н. Гумилевым для характеристики этносферы. Под ним понималось "ощущение подсознательной взаимной симпатии (антипатии) членов этнических коллективов, определяющее деление на "своих" и "чужих". Под социально-классовой комплиментарностью понимается ощущение подсознательной взаимной симпатии (антипатии) членов социальных классов, ведущее к формированию у них единой идеологии и определяющее деление на "своих" и "чужих". Положительная социально-классовая комплиментарность - это то, что (по терминологии П. Бурдье) отличает "реальный социальный класс" от "возможного (логического) класса".

Представляется гносеологически перспективным введение в социальную философию ряда понятий, которые фиксируют определенную стадию развития социально-классовой общности - это "класс-слой", "класс-сословие", "дистрахо-класс", "синкретичный класс". Также целесообразно выделить социально-экономические категории, показывающие внутриклассовую дифференциацию субъектов: "социально-классовая группа", "маргинальная социально-классовая группа" и "кастовая социально-классовая группа". Почему перспективно введение понятия "класс-слой"? Дело в том, что в современной социологии не только отсутствуют четкие критерии разграничения категорий "класс" и "слой", но и как справедливо подчеркивает О.И. Шкаратан "для многих авторов они вообще являются синонимами".

Сегодня в социологии типичным является представление о том, что любое современное общество состоит из групп или множества индивидов, имеющих или носящих определенные характеристики. При этом эти характеристики рассматриваются в качестве критериев классификации, которые могут быть одно- или, чаще, многомерными (в нашей терминологии - это элементарные или кумулятивные структуры). При таком подходе традиционно внимание исследователя смещено с производства на распределение, без осмысления объективных отношений между ними.

Для анализа процесса эволюции социально-классовой структуры общества сегодня нередко применяется категория социальный "дистрахо-класс" (от латинского слова - distractor - разрывающийся на части). Под данным классом понимается кумулятивная, полузакрытая, но с приближением к открытой, группа, составленная из кумуляции трех основных группировок: 1) профессиональной; 2) имущественной; 3) объемно-правовой, и характеризующаяся повышенной степенью расчлененности и рыхлостью внутренних структур. Дистрахо-класс - это социальный класс в процессе усиления автономизации его внутриклассовых (социально-классовых) групп, ведущих в перспективе к его распаду на несколько новых социальных классов. Как правило, вышеупомянутая социально-классовая общность характеризуется еще меньшей возможностью для совместных действий, чем класс-слой; единая идеологическая позиция у субъектов его составляющих отсутствует.

В последние годы в философской и социологической литературе уделяется большое внимание такому явлению, как маргинальность, которая выступает в качестве одной из характеристик состояния социальных, в том числе и социально-классовой, структур. Названное понятие, как правило, используется "…для обозначения относительно устойчивых социальных явлений, возникающих на границе взаимодействия различных культур, социальных общностей, структур, в результате чего определенная часть социальных субъектов оказывается за их пределами" (Попова И.П.). Несмотря на кажущуюся простоту определения названного феномена и его более чем семидесятилетнюю научную историю, до настоящего времени в применении категории "маргинальность" имеется большое количество гносеологических трудностей.

Социальный класс-сословие (или, для краткости - "класс-сословие") представляет собой полузакрытую группу, с приближением к закрытой; доступ в нее ограничен, в том числе обычаями и традициями, ее представители обладают передаваемыми по наследству правами и обязанностями. Примером таких социально-классовых общностей может служить Япония второй половины 20 ст. В этой стране широко развита система наследования политической власти, "когда сыновья, дочери и внуки политиков старших поколений почти автоматически занимают места в парламенте от тех же самых выборных округов (нисэй или сансэй гиин). В середине 1990-х эти парламентарии во втором или третьем поколении занимали до четверти мест в нижней и до одной пятой - в верхней палате японского парламента. Если к ним добавить супругов, деверей, племянников и других родственников, а также бывших секретарей ушедших на покой парламентариев, то масштабы феномена наследования власти окажутся еще более впечатляющими" (Кравцевич А.И.) К этому следует также добавить, что японский кабинет министров (высшая исполнительная власть) формируется из действующих политиков-парламентариев из правящей или правящих партий. Вместе с тем реальное управление страной находится не в руках министров и их заместителей (политиков, выбранных народом), которые традиционно сменяются ежегодно, а в руках карьерной бюрократии. Последняя же также является сегодня классом-сословием. Система же консультационных совещаний при органах власти, "объединяющая в себе коллективный опыт чиновничества, деловых и академических кругов, профсоюзов и потребителей и призванная содействовать достижению общественного консенсуса в отношении принимаемой политики" (Кравцевич А.И), в большем количестве случаев является ширмой для придания соответствующего антуража подготовленных бюрократией решений.

Кастовые социально-классовые группы (или, для краткости - "касты") - социально-классовые группы, занимающие определенное (строго ранжированное) место в социальной иерархии, связанные с жестко фиксированными видами деятельности и ограниченные в общении друг с другом.

Таким образом, социальный класс - это реальная социологическая категория, которая позволяет выделить по ряду (социально-экономических) признаков группу индивидов, выступающих в социальных и социально-экономических отношениях как большая замкнутая система с определенным динамическим алгоритмом поведения и специфической внутренней структурой, меняющейся в зависимости от стадии развития класса - от степени его "зрелости" (класс-слой, социальный дистрахо-класс и т.д.).

В современном обществоведении под социальным классом понимается кумулятивная, нормальная, солидарная, полузакрытая, но с приближением к открытой, связанная положительной социально-классовой комплиментарностью группа, составленная из кумуляции трех основных группировок: 1) профессиональной; 2) имущественной; 3) объемно-правовой. Под социально-классовой комплиментарностью понимается ощущение подсознательной взаимной симпатии (антипатии) членов социальных классов, ведущее к формированию у них единой идеологии и определяющее деление на "своих" и "чужих". В процессе своей жизнедеятельности социальные классы и социально-классовые группы могут объединяться в социально-классовые группировки ("социальные надклассы") с целью совместной борьбы за оптимизацию условий реализации своих социально-экономических интересов. При этом главным условием названной интеграции выступает временное совпадение интересов объединяющихся субъектов и явное противоречие их социально-экономическим интересам других социальных классов. Такое объединение тех или иных социально-классовых субъектов может происходить на определенный, как правило, достаточно короткий исторический промежуток. Следует так же отметить, что потенциальная возможность названного объединения во многом определяется нравственными отношениями того или иного социума (обычаями, традициями, моральными нормами, идеалами и т.д.).

Исходя из вышеотмеченного, можно определить социально-классовые отношения в узком смысле как отношения между индивидами, включенными в специфические кумулятивные (интегральные) группы - социальные классы. Соответственно, под социально-классовыми отношениями в широком смысле понимаются отношения между людьми, объ-единенными в элементарные профессиональные, имущественные и объемно-правовые группы и кумулятивные (интегральные) группы - социально-классовые группы и социальные классы.

Социально-классовая структура общества представляет собой совокупность: 1) наиболее устойчивых, существенных, регулярно повторяющихся социально-классовых отношений, которые возникают между индивидами, объединенными в социальные классы, социально-классовые группы и в элементарные профессиональные, имущественные и объемно-правовые группы; 2) самих этих индивидов, объединенных в социальные классы и социально-классовые элементарные общественные группы. В любом реальном обществе существует, постоянно воспроизводясь или исчезая, большое разнообразие социально-классовых отношений. Если предположить, что в каком-либо социуме все названные отношения будут устойчивыми, сущностными, регулярно повторяющимися, то есть что будут отсутствовать какие-либо хаотические социально-классовые процессы или явления, то в названном обществе будет отсутствовать какой-либо динамизм и оно будет обречено на застой.

Все реальные, а не мнимые, социально-классовые отношения делятся на два типа: 1) устойчивые, существенные, регулярно повторяющиеся - формирующие социально-классовую структуру и являющиеся в данном случае выражением структурной информации; 2) неустойчивые, случайные, стохастические - являющиеся воплощением энтропийных процессов, ведущих к трансформации социально-классовой структуры и позволяющей последней адекватно реагировать на изменение социально-экономической системы. Именно совокупность всех этих отношений (устойчивых и неустойчивых, статистических и стохастических и т.д.) описывается термином "С.-К.О.". В С.-К.О. любого реального общества будут присутствовать не входящие в социально-классовую структуру элементы - индивиды, которые могут объединяться в определенные, достаточно устойчивые группы. В свою очередь, в любом социальном классе также будут присутствовать энтропийные элементы - обеспечивающие возможность его изменения, и структурно-информационные элементы - обеспечивающие возможность его самосохранения. (Дистрахо-класс - это класс с максимальной энтропией, а социальный класс-сословие - это класс с минимальной энтропией.) Действительный уровень разнообразия на высших уровнях социально-классовой структуры может быть обеспечен за счет ее эффективного ограничения на низших уровнях.

Основные понятия:

социальная структура; социальная дифференциация; критерии социальной дифференциации; социальные группы; классы; социальная стратификация; социальная мобильность; социально-демографические группы; гендерные отношения; социально-этнические общности .

Социальная структура как результат социальной
дифференциации

Понятие социальной структуры употребляется в двух смыслах: широком и узком. В широком смысле социальная структура определяется как внутреннее строение общества. Что соответствует этому в повседневной реальности? Прежде всего, отметим, что под обществом в этом случае имеется в виду ни человечество вообще (глобальное общество) или производственно-сбытовые единицы типа ООО, АО и другие, а конкретный социум уровня страны, независимо от того, имеется ли в виду абстрактная модель или совершенно определенная держава. Признаками такого общества являются: постоянная территория, развитая культура, политическая независимость и самовоспроизводство населения (См. Смелзер Н. Социология. М., 1994,
с. 85). Каждое суверенное общество строится в принципе из типовых блоков, конечно, приспособленных к конкретным условиям, или видоизмененных, порой до неузнаваемости, по субъективному усмотрению. Так, например, общество уровня суверенной страны в своем основании имеет (должно иметь) две фундаментальные структуры – государство и гражданское общество. Государство как воплощение властного начала организационно-управленческих и нормативно-контрольных функций олицетворяет всеобщие (универсальные) интересы социума и каждого отдельного человека (в том числе и тех, кстати, кто твердо убежден, как в свое время М. Бакунин, что государство им не нужно и только мешает). Это оборона страны, поддержание законности и правопорядка, безопасности граждан и социального мира, реализация социальных программ и уникальных проектов, формирование нормативной базы, макроэкономическое регулирование экономики (но не управление на микроэкономическом уровне), налоговая и таможенная политика и т.д. Гражданское общество – сфера представления и реализации особых (частных, индивидуальных, групповых) интересов людей, – через добровольные, самодеятельные объединения (союзы, клубы, ассоциации и т.д.), освобождающие государственные органы от непосильной нагрузки по всеобщей регламентации и создающие систему сдержек и противовесов от посягательств государства на частную жизнь и права граждан, обеспечивая тем самым функциональное равновесие общественной системы.

Возникает вопрос: если это типовые фундаментальные структуры, то как существуют страны, в которых нет гражданского общества? Во-первых , там, где государство подавляет гражданское общество (этатизм в социальной жизни), оно все-таки не исчезает, а трансформируется в различные превращенные (неестественные, полулегальные, скрытые) формы, создавая, так называемую, «теневую социальность» – родственно-клановые, приятельские группировки, реципрокные (услуга за услугу, т.е. «ты мне, я тебе») объединения, «тусовки», криминальные структуры и прочее. Во-вторых , поскольку такое состояние противоестественно, то оно не может быть устойчивым и длительным. Ведь то, что человек может стоять и даже передвигаться на одной ноге, нельзя считать аргументом для отказа от заложенного природой. Другое дело, что при определенном стечении обстоятельств у некоторых людей возникают стереотипы и предрассудки преимуществ «одноногости». Мы имеем в виду тех, кто считает (искренне или лукаво), что все эти общественные объединения граждан только мешают государству стабилизировать ситуацию, навести порядок и т.п. Но если искренние просто временно заблуждаются, то лукавые понимают, что развитое гражданское общество способно устранить различные виды теневой социальности. Итак, общество – страна состоит из государства и гражданского общества, которые в свою очередь структурированы. Государственное устройство включает всю совокупность органов государственной власти в центре и на местах. Строительство правового государства, в котором верховенствует закон, установлена ответственность государства перед народом, обеспечено соблюдение прав и свобод человека, требует изменения прежних принципов и подходов, повышения роли и ответственности местной власти, социальных институтов и органов государственного управления.


Гражданское общество в Беларуси находится сегодня в стадии самоорганизации. Возникли многочисленные самодеятельные формирования, по некоторым данным их в настоящее время более тысячи, функционируют десятки партий, множество негосударственных фондов, ассоциаций и т.д.

Совокупность всех элементов системы государственного устройства и, соответственно, гражданского общества, а также взаимосвязей между ними представляет собой структуру конкретного общества. Ее называют социальной структурой, исходя из этимологии слова (socialis – общественный). Но термин «социальное» имеет и другое значение. Им обозначают ту часть общества (социальная сфера), ту сторону общественной жизни (социальное обеспечение) или вид деятельности (социальная работа), которые связаны положением людей в обществе, его поддержанием или изменением.

Исходя из этого, понятие социальная структура в узком смысле слова есть совокупность социальных групп, выделенных (ранжированных) по критериям, отражающим их положение в обществе, и систему связей между группами, характерных для того или иного уровня расслоения.

Описать положение человека (группы) в таком многомерном пространстве, каким является общество, далеко не так просто, как, например, место точки в системе декартовых координат или в трехмерном пространстве. Главная трудность в определении критериев. Во-первых , необходимо учесть все существенные признаки, т.е. реально дифференцирующие людей по социальному положению в конкретном обществе. Во-вторых , исключить те, которые не имеют прямого отношения к дифференциации, хотя, быть может, интересны и важны в каком-то ином отношении, Например, в бывшем СССР форма собственности потеряла дифференцирующее значение в начале 60-х годов (после ликвидации единоличников, кустарей, промыслов), но по идеологическим соображениям учитывалась в качестве критерия социального положения. Так, члены колхозов относились к крестьянам, совхозов – к рабочим, хотя существенных различий между ними не было.

Необходимо также учитывать различия терминов «положение», «позиция» и «статус». Социальное положение – это объективное место человека в обществе, определяемое по существенным критериям. Позиция – это результат самоидентификации, т.е. то место, на которое ставит себя сам человек. В большинстве случаев они совпадают, но могут и различаться. Статус – относительная величина, он может быть определен только по сравнении с другими людьми или в рамках уже проранжированных общественных положений. Статус, в отличие от положения, учитывает не только объективные показатели, но и авторитет должности, звания и т.д., который автоматически переносится на личность и существует до тех пор, пока индивид своими действиями (или бездействием) не подорвет доверие и уважение окружающих.

Универсальных и единых для «всех времен и народов» критериев общественного положения быть не может. Это связано с тем, что как только люди выравниваются по какому-то признаку, в положительном или отрицательном смысле, – например, по образованию, доходу, собственности, – он теряет дифференцирующее значение.

Американский социолог Бернард Барбер выделил шесть таких признаков применительно к современному американскому обществу. Среди них такие, как 1) престиж профессии, 2) власть и могущество, 3) доход или богатство, 4) образование или знание, 5) религиозная или ритуальная чистота, 6) родственные и этнические связи.
Не трудно заметить, что в атеистическом обществе не имела бы значения ритуальная чистота, в мононациональном – этнические связи.

В Советском Союзе социальное положение, записываемое
в паспорт, определялось по классовой принадлежности: рабочие – крестьяне – служащие (хотя служащие считались не классом, а учетной категорией). В свою очередь классовая принадлежность финансировалась по признакам: 1) форма собственности (о слабости данного критерия мы говорили); 2) содержание и характер труда – двусмысленность этого признака рассмотрим позже; 3) роль в общественной организации труда, т.е. должность в системе управленческого аппарата; 4) образование, по которому выделялась интеллигенция.
По этим критериям фактически проектировалась некоторая идеализированная социальная структура, далеко не отражающая реальное расслоение общества.

Вместе с тем, имеются и сквозные критерии социального положения и дифференциации. К ним можно отнести следующие:
1) собственность, 2) доход, 3) престиж профессии, должности, группы, 4) власть как законную форму влияния, 5) образование или знания, квалификация, 6) репутация. Эти критерии значимы в любом обществе, ибо с ними связано самоопределение личности. И какие бы способы самоопределения ни выбрал тот или иной индивид, его социальное положение может быть оценено достаточно точно по совокупности названных признаков. Скажем, вор может накопить много денег, но его престиж и репутация отрицательны, как и статус в обществе.

Таким образом, социальная структура как деление общества на определенные группы и дифференциация людей по положению в обществе является ключевым понятием для объяснения нашей реальности, как в сфере высокой политики, так и повседневной жизни населения. Именно здесь формируется та социальная база, на поддержку которой рассчитывают общественные лидеры, партии и движения.

Сущность и критерии социальной дифференциации.
Социальная дифференциация и способы ее регулирования

Немногие из советских обществоведов пытались «заглянуть» за тот предел, который определялся программными проектами – развитие общества, и ответить на вопрос, каким же будет социально однородное общество. С одной стороны, такое общество не должно быть бесструктурным, с другой – не ясны были критерии новой структуризации, основные элементы социальной структуры, различия между ними и т.д.

В начале 80-ых годов была выдвинута гипотеза о том, что «бесклассовая социальная структура будет носить как бы «ячеистый» характер». Элементами социальной структуры, ее «ячейками», станут трудовые коллективы, как реальные прообразы коммунистических ассоциаций. Однако при таком подходе не учитывались те социальные различия, которые выходили за рамки отдельных классов (территориальные, семейно-бытовые, демографические др.). Трудовые коллективы, занятые в разных отраслях сфера, регионах, отличались друг от друга гораздо больше, чем рабочие и крестьяне. Тем самым проблема перемещалась в другую плоскость, хотя ее актуальность не снижалась. Теоретическое моделирование заходило в тупик, прежде всего из-за того, что термины «различие», «равенство», «однородность» понимались весьма абстрактно. В массовое сознание внедрялось представление, что равенство (без предиката «социальное», который большинству ни о чем не говорил) – это одинаковость имущественного положения, зарплаты и потребления. Предостережения К.Маркса о грубом, аскетическом «уравнительном коммунизме», который не только не возвысил над частной собственностью, но даже не дорос до нее и способен лишь порождать всеобщую зависть, если и упоминались не только в историческом контексте, но никак не применительно к современности или будущему.

Центральная для теоретического анализа социальной структуры, для прогнозирования тенденции ее развития категория социальной дифференциации оказалась невостребованной.

Какова природа социальной дифференциации, причины ее возникновения и воспроизводства, посильна ли для общества (любого типа) задача ее устранения, а если нет, то какими способами и в каких границах необходимо регулировать процессы расслоения – все эти вопросы имеют первостепенное теоретическое и практическое значение.

Итак, социальная дифференциация есть разделение людей по показателям общественного положения и соответствующее объединение в более или менее однородные группы лиц, социальная дистанция между которыми незначительна, не фиксируется ни в форме права, ни в иных социальных нормах, а их общая позиция служит критерием самоидентификации.

Обратим внимание на следующее.

1. Речь идет не о всяких различиях, число которых необозримо, а лишь о те, которые связаны с социальным положением индивида (группы). Например, различия по образованию являются социальными, поскольку по закону разделения труда образования существенно влияет на возможность занятия те или иных позиций в обществе.
Но различия половозрастные, территориальные (по месту жительства), национальные, конфессиональные объективно, т.е. по закону общественного разделения труда, не детерминируют положение человека в обществе, и если они приобретают социальный характер, то по причинам политическим: в силу искусственной дискриминации или необоснованных привилегий.

2. На индивидуальном уровне отставание по одному из показателей может компенсироваться за счет некоторых преимуществ по другим показателям. Различия по образованию часто сглаживаются более ответственной или значимой работой, общественный престиж компенсирует власть, зарплату – доходы от личного подсобного хозяйства и т.д. Этим же целям при разумной социальной политике служат льготы и привилегии, а также система перераспределения доходов. Но в данных вопросах требуется подлинное искусство маневрирования, гибкость, стратегичность, высокие нравственные принципы. Не секрет, что та безалаберность в отношении к льготам и привилегиям, которая возникла в 60-ые – 70-ые годы, стремление устанавливать их негласно и в основном по должностям, а не по заслугам, не только усилила неоправданную дифференциацию, но и вызвала деструктивные тенденции в социальной политике. Мечта Горбачева
о сильной социальной политике была в принципе не реализуемой, поскольку правящая элита и не понимала ситуацию, и не хотела отказываться от накопленных преимуществ. К сожалению, подобная ситуация, хотя и на другой основе, складывается сегодня в некоторых странах СНГ.

О происхождении социального неравенства, как и о путях его преодоления, существует огромное число точек зрения. Обобщая те из них, которые имеют научный статус, и, отбрасывая обыденные, эмоциональные, мистические представления, можно выделить три подхода.

Первый – подход представляют различные модификации весьма распространенной в свое время «теории насилия», усматривающей причины расслоения в захвате, краже, преступлении, порабощении
и т.д. Все это имело место в человеческой истории, но без внутренних источников воспроизводства богатства, как и социальной структуры в целом, невозможно. Несостоятельность данного подхода очевидна, – вызывает удивление лишь то, что в последнее время часто встречаются ссылки на Прудона («частная собственность есть кража»), на Бальзака («за каждым состоянием стоит преступление») и другие.

Во втором акцентируются различия между людьми по способностям, усердию и т.д. как исходная причина социальной дифференциации. Сторонники данного подхода утверждают, что сама жизнь проводит постоянно «естественный эксперимент», ставя многих людей в равные условия. И раз они добиваются разных результатов,
то дело в них самих. Противники приводят не менее убедительные данные о том, как при изменении условий успеха добиваются те, кто ранее не имел никаких шансов. Парадокс в том, что и те и другие по-своему правы, но между этими крайними позициями аспект не истина, а проблема.

Третий подход можно назвать институциональным. Он в наибольшей степени обоснован, хоть и с разными конечными выводами, в марксистской теории классов и теории социального действия.
В первой причинами социальной дифференциации (разделения общества на противоположные классы) называются: а) разделение труда;
б) частная собственность; и в) «недостаточное для всего общества производство». «В основе деления на классы, – по словам Ф.Энгельса, – лежит закон разделения труда». Общественное разделение труда порождает частную собственность на средства производства и институт наследства, благодаря чему социальные различия закрепляются и передаются от поколения к поколению. Отсюда логическая схема устранения классов, классового неравенства. Прежде всего, необходимо ликвидировать частную собственность. «Коммунисты могут выразить свою теорию одним положением: уничтожение частной собственности», – указывали Маркс и Энгельс в Манифесте Коммунистической партии. Затем можно перейти к устранению общественного разделения труда и к подготовке «людей, которые умеют все делать».

Требование «уничтожения» частной собственности является оправданным и неизбежным в определенных условиях, не случайно оно возникло в глубокой древности, как «общность имуществ». Правда, история показала, что революционный путь экспроприации, национализации, конфискации и т.п. оказывается мене эффективным, чем эволюционные преобразования частной собственности в направлении ее акционирования, социализации, обобществления.

Что же касается «уничтожения» общественного разделения труда, то это с научной точки зрения чистейший волюнтаризм. Отменить действие объективных законов в природе или обществе невозможно. Их необходимо познавать и учитывать в своей деятельности. Сложность в том, что в сфере труда одновременно действуют многие законы: разделение труда, включая международное; перемены труда; кооперации; обобществления труда, закон стоимости, включая стоимость рабочей силы и др. Совместное действие этих законов вовсе не так ясно, как одиночное.

Для устранения третьей причины – недостаточного уровня производства – нужны иные способы: мотивация и стимулирование труда, научно-технический прогресс, включенность в международное разделение труда, готовность к инновационному поиску, самостоятельность производителей и многое другое. Фурье, например, сохранил в своей «Гармонии» частную собственность только потому, что не видел более действенных стимулов притяжения к труду. Если общественное производство не развито, то социальные различия воспроизводятся и усиливаются.

В теории социального действия социальная дифференциация связана с выделением жизненно важных для существования общества функций, (которые могут успешно выполняться более или менее специализированными институтами). Доказывается, что от степени дифференцированности системы зависит вероятность появления в ней нововведений.

В целом основным объективным источником генезиса и воспроизводства социальной дифференциации является число ответов по каждому варианту, закон общественного разделения труда. Его действие дополняется (усиливается либо ослабляется) рядом факторов – экономических, политических, культурных и др. На основе факторного анализа можно, например, утверждать, что снижению социальной дифференциации способствуют:

1) расширение каналов меж- и внутригенерационной (иоколенческой) мобильности, большие возможности перемещений людей, выбора места работы и жительства;

2) более высокий уровень образования, квалификации, культуры в целом;

3) многоукладность экономики, диверсификация производства, ограничение монополий;

4) развитый рынок труда;

5) система социальной защиты, пенсионного обеспечения и социального страхования;

6) эффективный механизм стимулирования и мотивации труда;

7) четкая нормативно-правовая база, высокий уровень правосознания населения.

Некоторый уровень социальной дифференциации неизбежен в любом обществе. Так, в экономически развитых странах считается допустимым неравенство в доходах не превышающее коэффициент равный 5 (соотношение 20% высоко- и низко-доходных общественных классов). Такое неравенство было бы приемлемым и для нашего общества, по крайней мере, на психологическом уровне. Так, на вопрос, какой, по-вашему, должна быть зарплата руководителя предприятия (учреждения), население республики, опрошенное по репрезентативной республиканской выборке (1487 чел.), дало такие
ответы:

1) на уровне средней зарплаты работников – 23,4% опрошенных;

2) выше средней в 2-3 раза – 36,6%;

3) выше средней в 4 раза – 26,6%;

4) выше средней в 10 раз – 8,4%;

5) выше средней в 15 раз – 2,3%;

6) по ситуации в зависимости от того, как идут дела – 1,2%.

· N – общее число ответов;

· n – число ответов по каждому варианту;

· t – соответствующий варианту коэффициент превышения, во сколько раз. Z.

При прогнозном определении уровня доходов на одного члена семьи, который обеспечивал бы, по мнению респондентов, нормальную жизнь, запросы существенно расходятся, однако для большинства достаточным было бы увеличение сегодняшнего уровня в 2–3 раза. Опросы показывают, что, если бы разницу в зарплате определяли не нормировщики Министерства труда, а население, скажем, на референдуме, она была бы значительно больше, чем в настоящее время, особенно для категории высококвалифицированного труда. Это значит, что население проголосовало бы за усиление социальной дифференциации.

Кажется, что такой вывод противоречит не только прежним уравнительным стереотипам, но и распространенным представлениям о современном состоянии массового сознания. Однако важно учитывать, что декларации о «сглаживании и окончательном стирании социальных различий» не могли скрыть от населения реальное расслоение общества.

Что касается массового сознания, то сегодня в нем ярко выражены две тенденции: во-первых, нарастающее возмущение неоправданно высокими и часто полукриминальными доходами, во-вторых, неприятие необоснованного выравнивания зарплаты и пенсии, попадание в число «льготников» те, кто не имеет на это права и т.п. Заметим, что в пропагандистских целях эти тенденции смешиваются или подменяются друг другом, смотря по тому, что хотят доказать.

Общественное мнение, в принципе, не расходится с теоретическим выводом о том, что для общества в равной степени неприемлемы и опасны, как несправедливое расслоение, получение незаслуженных преимуществ представителями высших классов, так и уравнительность в сфере доходов и потребление, унификация социальных параметров, образе жизни и т.д. Несправедливость равной оплаты неравного труда, игнорирование различий по образованию, квалификации, опыту, знаниям, отношению к делу столь же оскорбительны и не терпимы, как и извлечение незаслуженных выгод из должности, собственности и т.п.

Частная собственность, как эпифеномен общественного разделения труда, безусловно, является одной из сильных причин расслоения, – как исторически, так и фактически. Но не единственной. Истории известен азиатский способ производства, который не знал частной собственности. Право собственности принадлежало государству, работники выступали лишь пользователями земли, воды, ирригационных устройств и других средств производства. Свободные мелкие производители находились в зависимости от государства и эксплуатировались через налогово-повинностную систему. В социальной структуре выделялись такие группы, как «верховное деспотическое начало», представленное фараоновской и жреческой знатью; низший государственный аппарат – главы общин и иные начальники; воинство; ремесленники; крестьяне и рабы. Последних было немного, они выполняли функции челяди, однако, оценивая положение народа
в азиатском обществе, его называют «поголовным рабством».

Социальные различия между «верхами» и «низами» были огромны и, как правило, не преодолимы, вертикальная мобильность отсутствовала, общественное производство теряло стимулы к труду,
к технологическим усовершенствованиям и деградировало. Не знала частной собственности и российская поземельная крестьянская община. Землей владела вся община, «мир», по праву общей, коллективной собственности. Периодически проводились переделы земли
с целью выравнивания наделов отдельных семей. Казалось бы, переделы земли по самому справедливому критерию – «по едокам», должны были бы исключить самою возможность дифференциации внутри общины. Но имущественное расслоение после отмены крепостного права нарастало. Более активные семьи занимались промыслами, извозом, отходничеством и т.д. Общинное владение, – по словам Энгельгардта, – спасает многих малоспособных к хозяйству от окончательного разорения. Вместе с тем хозяйственная экономическая эффективность общины снижалась. Деление «по едокам» стимулировало рождаемость. Так, за 45 лет, с 1861 по 1905 год, крестьянское население выросло более чем в 2 раза. Соответственно, уменьшились наделы, снизилась товарность производства. Община, препятствуя миграции, задерживая мобильность крестьян, могла, при нарастании малоземелья, лишь воспроизводить равенство бедности.

Ему (земледельцу России) нужен теперь кооперативный труд, организованный в широком масштабе. Но оборудование, удобрение, агрономические методы и прочее – все необходимые для коллективного труда средства – где их найти? Именно здесь-то и скажется крупное превосходство русской «сельской общины». Ясно, что речь идет не о колхозе на основе огосударствленных средств производства, а о добровольном объединении для самостоятельного хозяйствования. Собственность, как бы минуя фазу единоличества, точнее – проходя лишь юридическое оформление, сразу же обобществляется, приобретая статус паевой, акционерной, кооперативной собственности. Это позволяет вести крупное производство, не переходя за границы тотального отчуждения человека от собственности и результатов совместного труда. Фактически это тот же путь социализации собственности, но учитывающий артельные традиции и общинную мораль крестьянства России.

Эти опыты привлекли пристальное внимание К. Маркса. И если он не изменил свои взгляды на судьбы частной собственности, то, думается, по следующим причинам. Во-первых, он не считал возможным победу социализма в одной, тем более слабо развитой, стране. Новое общество могло появиться лишь после того, как капитализм выполнит свою «цивилизаторскую роль», а именно – разовьет производительные силы, дисциплинирует работников, завершит создание мирового рынка, устранит все остатки феодализма. Во-первых, по Марксу, история не знает попятного движения, а поэтому возврат каких-либо элементов «азиатской деспотии», «египетского фараонства», «кастовости» и т.п. совершенно исключался. И, в-третьих, в то время не было никаких оснований допустить, что правящие классы способны на социальное партнерство и компромиссные решения классовых конфликтов. Их сила – в частной собственности, и она подлежала уничтожению.

История еще раз в XX в. показала, что сама по себе ликвидация частной собственности, всеобщее огосударствление средств производства не решает автоматических социальных проблем.

Кратковременный трудовой подъем и энтузиазм постепенно снижались из-за отсутствия эффективного и постоянно действующего мотивационного стимулирования механизма. Хотя классовое неравенство умножается, но возрастают социальные различия внеклассового происхождения.

Китай, отказавшись от догматического тезиса о несовместимости частной собственности с социализмом, сделал ставку на использование стимулирующего эффекта собственности, и добился резкого подъема производства. Фурье сказался прав; не директивное устранение частной собственности, а ее постепенная социализация с использованием присущей ей высокой мотивации труда – таков теоретически оправданный путь преобразования собственности и всего устройства общественной жизни. Отсюда следует и другой вывод: попытки возврата в постсоциалистических странах к классическим формам частной собственности, которых уже давно не существует в развитых странах, основаны на весьма поверхностных исторических аналогиях и в конечном счете могут лишь усилить социальную напряженность. Но и консервация прежних структур, отказ от реформ в экономике и социальной сфере неизбежно ведет к накоплению социального нетерпения со всеми негативными последствиями.

Регулирование социальной дифференциации слишком ответственная задача, чтобы ее можно было оставлять во власть стихии, и в то же время слишком сложная, чтобы браться за ее решение на основе обыденных представлений или концепции, созданных применительно к иным историческим условиям, иному уровню экономики, культуры, политическим традициям. Не упрощая проблему учитывать следующее.

1. Социальная дифференциация возникает и воспроизводится в силу объективного действия закона общественного разделения труда. Этот закон проявляется в разнообразии жизненно важных для существования общества как системы функций, которые наиболее успешно выполняются специализированными институтами и кадрами профессионалов. Так возникает совокупность общественных позиций, вначале как бы обезличенных. Например, начиная освоение космического пространства, общество не знает, кто будет исполнять данную функцию, но в определенной мере пытается заранее установить социальную позицию космонавтов, исходя из общественной значимости новой функции. Общество заинтересовано, чтобы наиболее значимые функции выполнялись самыми способными людьми, и ради этого иерархизирует структуру социальных позиций, устанавливая определенную дистанцию между ними, для преодоления которой претенденты должны приложить немалые усилия и доказать свой профессионализм.

Такова общетеоретическая модельная схема социальной структуризации общества. Она существенно деформируется тогда, когда:

· социальные позиции наследуются, невзирая на личные заслуги и способности;

· дистанция между позициями уменьшается настолько, что продвижение по иерархической лестнице не оправдывает затраченных усилий;

· та или иная группа приобретает возможности определять свою значимость и преимущества по собственному усмотрению, вопреки изменившимся потребностям общества. Крайний случай: функция исчезает, но люди ее исполнявшие настаивают на ее продолжении;

· возникают «теневые структуры» криминальной направленности, «закрытые распределители», «новые классы» и иные образования в «порах» или вне нормативной иерархии позиций.

Подобного рода отношения нарушают объективную логику «позиционирования»: здесь уже не функции рождают определенные элементы структуры, а наоборот – группы добиваются сохранения своего положения, вне зависимости от функции.

2. Определенный уровень социальной дифференциации необходим для общества и соответствует ожиданиям людей. По закону социального сравнения индивиды стремятся к продвижению, занятию более высоких социальных позиций, лучшего общественного положения. В этом основа высокой состязательной активности, мотивации достижений, успеха, инициативности, поиска. Важно только, чтобы возможность продвижения была не только декларируемой, но и реальной. Социальная дифференциация приобретает угрожающий для стабильности общества характер, если она:

· становится чрезмерной, т.е. превышает экономически и психологически приемлемый уровень;

· определяется не личными заслугами, а различными привходящими обстоятельствами (происхождением, связями и т.д.);

· порождает теневые или криминальные группировки, выходящие за рамки функциональной структуризации общества;

· закрывает каналы социальной мобильности, демократические формы смены лидеров, ротацию кадров.

3. В регулировании социального положения особого внимания требует нижняя граница дифференциации: уровень жизни, образование, доступ к социокультурным благам и др. показатели. «Черта бедности» не должна ставить людей в критическое положение угрозы выживанию. Декларация ООН о правах человека требует установления определенного минимума гарантированных государством социальных услуг для поддержки человеческого существования. Крайне важно, чтобы первая дистанция к более высокому положению была наиболее легкой, доступной каждому, и побуждающей к ее преодолению. Кроме материального уровня необходимо поддерживать оптимизм, коммуникативность, неформальные связи взаимопомощи, солидарность в отношении к тем, кто временно оказался в затруднительном положении.

Однако, в определении базисных потребностей «нормального» (или «достойного») уровня жизни и соответствующих благ и услуг для его поддержания у специалистов единого мнения нет. Так, американский социолог Пинч выделяет четыре подхода к его определению: а) англосаксонский; б) западноевропейский; в) американский;
г) японский. Несмотря на то, что все эти подходы реализуются в рамках экономического развития стран, они существенно различаются по объему благ и услуг, гарантируемых государством человеку, в зависимости от традиции, культуры, стоимости рабочей силы, стратегии социальной политики.

В нашем обществе данная проблема стала обсуждаться только
в последние годы. Господствующий в советское время «нормативный метод», исходил не из реальных потребностей людей, а из усредненных показателей (на 1000 чел. и т.п.), которые скрывали минимум обеспеченности, да к тому же, не всегда выполнялись. Такие общепринятые категории, как «прожиточный минимум», «минимальный потребительский бюджет», не рассчитывались и не использовались в планировании качества и уровня жизни.

Считается, что в настоящее время для повышения нижней границы уровня жизни в нашей стране не хватает средств. Это так, однако, и имеющиеся ассигнования не всегда используются эффективно, адресно. Начатые социальные реформы должны создать нормативную базу предоставлением бюджетных средств, сформировать новые механизмы реализации социальных программ, основанные на принципах адресной субсидиарности, стимулярности.

4. Регулирование социальной дифференциации предполагает, причем в качестве первого условия, определенность и гласность, общественную полезность и эффективность критериев социального продвижения. Можно вспомнить, что в царской России существовало правило, по которому солдат, выходец из крестьян или мещан, дослужившийся до полковника, получал дворянское звание. Определенность и понятность данного стимула делали его весьма привлекательным для многих выходцев из простого народа.

К сожалению, такие исторические примеры скорее исключение, чем правило. В советском обществе учитывались, прежде всего, партийность, происхождение, отчасти национальность, а также наличие диплома (не важно какого), семейное положение, моральная устойчивость и т.п., и лишь после них профессиональная способность, знание дела. Если в развитых странах образцом для подражания стал человек, сделавший самого себя, то у нас формировался человек системы, способный в наибольшей мере адаптироваться к ее критериям, используя, в том числе, и их недостатки. Были, конечно, должности, которые нельзя было заместить «выдвиженцами». Королев, Туполев, Антонов, Калашников, Орловский и десятки других профессионалов, чей высокий статус определялся личным талантом и признавался народом, не меняли общей тенденции.

Переходный период разрушил не только «номенклатурные» критерии, но и те остатки общественно оправданного социального продвижения по заслугам, которые система вынуждена была допустить.

В социологических исследованиях на вопрос, что в наибольшей степени способствует сегодня продвижению, на первых мечтах называются: а) наличие связей; б) доступ к кредитам, лицензиям и т.п.;
в) возможность использования госсобственности, а на последних – образование и личные способности. Это значит, что массовое сознание не видит пока оптимальных, с общественной точки зрения, нормативных критериев социального продвижения. Понятно, что подобная ситуация не способствует упорядочению социальных отношений и стабилизации общества.

5. Формирование среднего класса. За счет роста среднего класса социальная структура меняет свою форму: из пирамидальной превращается в ромбовидную. Между «верхами» и «низами» появляется «буферный пласт» самодостаточного населения, которое более всего заинтересовано в стабильности, и обладает стойким иммунитетом ко всякому революционаризму. В силу этого степень расслоения уменьшается, но в то же время сохраняется стимулирующая роль самой иерархии позиции.

Пути создания среднего класса в нашей стране будут рассмотрены ниже.

В зарубежной социологической науке повсеместное распространение получило понятие социальной стратификации. В принципе, если иметь в виду онтологию этих терминов, то они тождественны, т.е. об одном и том же. Методологические различия можно усмотреть в том, что понятие социальной структуры позволяет включать в анализ социально-демографические и социально-профессиональные группы, не совпадающие со стратами. Не случайно, Н. Смелзер одну из глав своего учебника назвал «Социальная структура», а не стратификация. Думается, что отмеченный момент, а также давняя традиция позволяют нам использовать понятие социальной структуры, конечно,
не сводя его к известной трехчленной формуле.

Читайте также:
  1. A. Определение. Критерии признания.
  2. I. Дифференциация свистящих и шипящих
  3. II. СТРОЕНИЕ ОБЩЕСТВА, СОЦИАЛЬНЫЕ ИНСТИТУТЫ
  4. III. Дифференциация понятий «слово» - «предложение».
  5. IV. Критерии установления групп инвалидности
  6. Mетодические критерии качества измерений в социальных науках
  7. V. Дифференциация слов и предложений с опорой на схемы.
  8. XIV Социальная работа с военнослужащими,
  9. А. Слухопроизносительная дифференциация твердых и мягких согласных звуков
  10. Акционер в сроки, установленные учредительным собранием, но не позднее одного года после регистрации акционерного общества, обязан оплатить полную стоимость, приобретаемых акций.
  11. Акционерные общества
  12. Акционерные общества (понятие, формы, особенности).

В зависимости от критерия, положенного в основание неравенства, можно получить различную стратификационную картину общества. Количество классов и их характеристики при этом могут существенно различаться даже для одного общества. Однако, в целом, чаще всего используется экономический критерий, по которому принято выделять высшие, средние и низшие классы. При этом внутри каждого из них могут выделяться более мелкие слои. В целом, комплексным показателем является уровень жизни населения. Важнейшими составляющими уровня жизни выступают доходы населения (группы населения, отдельного домохозяйства, индивида) и его социальное обеспечение, потребление им материальных благ и услуг, условия жизни, свободное время.

Принято говорить о четырех уровнях жизни населения:

1) достаток (пользование благами, обеспечивающими всестороннее развитие человека);

2) нормальный уровень (рациональное потребление по научно обоснованным нормам, обеспечивающее человеку восстановление его физических и интеллектуальных сил);

3) бедность (потребление благ на уровне сохранения работоспособности как низшей границы воспроизводства рабочей силы);

4) нищета (минимально допустимый по биологическим критериям набор благ и услуг, потребление которых лишь позволяет поддержать жизнеспособность человека).

Пропасть между богатыми и бедными является признаком нездорового общества, одним из главных препятствий для развития. Неравенство распределения богатства и доходов в последние 25-30 лет растет. По критерию распределения богатства США попали в число стран с максимальным неравенством, а в Японии уровень неравенства один из самых низких. Россия также характеризуется высоким показателем неравенства и находится на одном уровне с Великобританией, Индонезией и Пакистаном.

Здоровое общество характеризуется невысокими показателями уровня неравенства, высокой долей людей, принадлежащих к среднему классу. В развитых западных обществах считается, что основная масса населения (60-70%) имеет доход, близкий к среднему уровню, а число бедных и богатых относительно невелико. Для менее развитых стран вырисовываются иные схемы: основная масса населения находится на грани или за гранью бедности, а разрыв с небольшой преуспевающей верхушкой намного значительнее.

По уровню текущих доходов к среднему классу относятся люди, обладающие средним уровнем доходов для данного конкретного общества.

По распределению накопленного богатства (имущества, финансовых активов) и уровню общей материальной обеспеченности принадлежность к среднему классу означает обладание «стандартным» для конкретного общества имущественным набором. В экономически развитых странах - это большой дом или большая квартира, машины, комплекс предметов длительного пользования, наличие ряда страховых полисов. По этому критерию средний слой в таких странах охватывает около двух третей всех граждан. В России сравнительно низкий уровень жизни, так что средние слои составляют не более 10-15% населения.

По критерию собственности к среднему классу относятся обладатели мелкой собственности на средства производства, руководители мелких фирм, большинство которых основано на личном труде или предполагает такой труд наряду с привлекаемым наемным. Их количество сегодня составляет 10-15% населения развитых стран, с небольшими вариациями по отдельным странам - это «старый» средний класс.

По уровню образования и наличию профессиональной квалификации к среднему классу причисляют специалистов с высшим образованием. Иногда эти группы объединяют с менеджерами и административными работниками и называют «классом менеджеров и специалистов» («новый» средний класс). На рубеже XIX - XX вв. этот класс был довольно немногочислен, и насчитывал около 5-10% занятого населения; сейчас в развитых странах он достигает уже 20-25% и более. По условиям и характеру труда (в первую очередь, по его разделению на умственный и физический) к среднему классу относятся также и так называемые «белые воротнички» (служащие без высшего образования). Их часто обозначают как «нижний средний класс».

Можно вычленять средние слои и по сложной совокупности рыночных, трудовых и статусных позиций. В этом случае в их составе окажутся те, кто противостоит элитарным и нижним слоям общества по стилю жизни и социальным связям, оценке собственных карьерных перспектив и отношению к будущему своих детей, степени индивидуализма и автономии в своих действиях (помимо перечисленных выше экономических и профессиональных параметров).

Наконец, состав средних слоев может определяться по уровню престижа -в них окажутся группы, относимые к средним слоям самим населением. Так, в ходе классических американских исследований У. Уорнера в 40-х гг. XX в. были выделены два следующих средних класса:

1) верхний средний (uppermiddle), в который вошли солидные буржуа-собственники и преуспевающие специалисты (около 10% городской общины);

2) низший средний (lowermiddle), к которому люди относили мелких торговцев, клерков и квалифицированных рабочих (вместе они составили чуть менее 30% населения).

Другим вариантом получения статусных оценок является саморанжирование.

Главные классы, существующие в западных обществах.

Высший класс - те, кто владеют или прямо контролируют производственные ресурсы, богатые, крупные промышленники, верхушка руководства.

Средний класс - включающий большинство «белых воротничков» и профессионалов.

Рабочий класс - «синие воротнички», или занятые ручным трудом.

В некоторых индустриальных странах, таких как Франция или Япония, четвертый класс - это крестьянство (люди, занятые в традиционных типах сельскохозяйственного производства) - также до недавнего времени очень важный. В странах третьего мира крестьяне обычно составляют самый большой класс.

В Англии система Стивенсона составляет пять классов.

Профессионалы.

Руководящий персонал.

Квалифицированные работники.

Частично квалифицированные работники.

Неквалифицированные работники.

По результатам исследований ВЦИОМ, оценивая свое место на общественной лестнице в начале 90-х гг., отнесли себя к «среднему классу» 43% наших сограждан (к высшему - 5%; к низшему 49%).

К 2020 году правительство РФ предполагает, что к среднему классу можно будет причислять порядка 60% россиян. Сегодня, по самым оптимистичным оценкам, средний класс - это примерно 20% населения. Надо быть большим оптимистом, чтобы верить в то, что за 12 лет удастся столь радикально сократить разрыв между богатыми и бедными. В мировой практике на формирование среднего класса порой уходит целая эпоха.

Сегодня, когда в России остро стоит не только проблема увеличения среднего класса, но и проблема бедности, стратификационные исследования являются важным инструментом, позволяющим показать реальную картину соотношения богатства и бедности. Кроме того, такого рода социологические исследования обнаруживают опасные для общества явления и тенденции. К таким явлениям следует отнести люмпенизацию, увеличение маргинальных групп в обществе, пауперизацию.

Люмпенизация - это социально-регрессивное явление, характерное, как правило, для общества катастрофного типа и заключающееся в полном выпадении людей из социальной жизни с одновременным формированием обширного «социального дна», состоящего из обездоленных, обнищавших слоев населения. Кроме того, это и переход высших и средних слоев рабочего класса (а иногда и представителей других классов) в нижний слой рабочего класса.

Маргинальность обозначает пограничное положение человека (социальной группы) между какими-либо социальными группами. Понятие введено американским социологом Р. Парком. Шире это понятие обозначает ситуацию культурного перехода, когда нарушаются связи индивида или группы с культурной средой, в которой проходила их социализация.

В период интенсивных социальных изменений в ситуации маргинальности оказываются значительные массы людей, столкнувшихся с необходимостью адаптации к переменам при дефиците ресурсов. Особенно грозным симптомом является пауперизация - процесс массового обнищания населения, который сигнализирует о необходимости изменения направления и характера преобразований в обществе. Опасность этого явления связана с тем, что ставит часть общества на грань физического выживания. Преодоление бедности - это, прежде всего, вопрос социальной мобильности и стимулирования общего движения социальных страт «наверх».

Социальный статус - социальное положение, занимаемое социальным индивидом или социальной группой в обществе или отдельной социальной подсистеме общества. Определяется по специфическим для конкретного общества признакам, в качестве которых могут выступать экономические, национальные, возрастные и другие признаки. Социальный статус разделяется по умениям, навыкам, образованию.

Социальный статус - место или позиция индивида, соотносимое с положением других людей; это место индивида в иерархически организованной общественной структуре, его объективная позиция в нём; это неисчерпаемый человеческий ресурс, дающий человеку возможность влиять на общество и получать посредством него привилегированные позиции в системе власти и распределения материальных благ. Каждый человек занимает целый ряд позиций в обществе, каждая из которых предполагает целый ряд прав и обязанностей.Социальные статусы - это структурные элементы социальной организации общества, обеспечивающие социальные связи между субъектами социальных отношений. Общество не только создаёт социальные позиции - статусы, но и обеспечивает социальные механизмы распределения членов общества по этим позициям.

Социальный статус - это место, которое индивид занимает в социальной системе(обществе) и которое отличается от существующих одновременно с ним мест, определенным набором прав и обязанностей.

Виды статусов

Каждый человек, как правило, обладает не одним, а несколькими социальными статусами. Социологи различают:

прирожденный статус - статус, полученный человеком при рождении (пол, раса, национальность, биологическая страта). В некоторых случаях прирожденный статус может меняться: статус члена королевской семьи - с рождения и до тех пор, пока существует монархия.

приобретенный (достигаемый) статус - статус, которого человек достигает благодаря своим умственным и физическим усилиям (работа, связи, должность, пост).

предписанный (приписываемый) статус - статус, который человек приобретает вне зависимости от своего желания (возраст, статус в семье), с течением жизни он может меняться. Предписанный статус бывает прирожденным и приобретенным.

Статусная несовместимость

Несовместимость статусов возникает при двух обстоятельствах:

когда индивид занимает в одной группе высокий ранг, а во второй - низкий;

когда права и обязанности статуса одного человека противоречат или мешают выполнению прав и обязанностей другого.



Примеры: ученому пришлось уйти работать продавцом в коммерческий киоск, пожилого человека используют в качестве мальчика на побегушках, милиционеру приходится идти в рэкетиры, министру - участвовать в переговорах с террористами. Высокооплачиваемый чиновник (высокий профессиональный ранг) скорее всего будет обладателем также высокого семейного ранга как человек, обеспечивающий материальный достаток семьи. Но отсюда автоматически не следует, что у него будут высокие ранги в других группах - среди друзей, родственников.

№22 Понятие "группа" в социологии. Проблема выделения реальных и номинальных групп в социологии. Первичные, референтные, вторичные, формальные и неформальные группы.

Группа является одним из главных элементов социальной структуры общества и представляет собой совокупность людей, объединенных любым существенным признаком - общей деятельностью, общими экономическими, демографическими, этнографическими, психологическими характеристиками. Это понятие употребляется в правоведении, экономике, истории, этнографии, демографии, психологии. В социологии обычно используется понятие «социальная группа».

Не всякое сообщество людей называют социальной группой. Если люди просто находятся в определенном месте (в автобусе, на стадионе), то такое временное сообщество можно назвать «агрегация». Социальная общность, которая объединяет людей только по одному или нескольким схожим признакам, также не называется группой; здесь употребляется термин «категория». Например, социолог может отнести учащихся от 14 до 18 лет к категории молодежи; пожилых людей, которым государство платит пособие, предоставляет льготы по оплате коммунальных услуг, - к категории пенсионеров и т.д.

Социальная группа - это объективно существующая устойчивая общность, совокупность индивидов, взаимодействующих определенным образом на основе нескольких признаков, в частности разделяемых ожиданий каждого члена группы в отношении других.



Понятие группы как самостоятельное наряду с понятиями личности (индивида) и общества встречается уже у Аристотеля. В Новое время Т. Гоббс первым определил группу как «известное число людей, объединенных общим интересом или общим делом».

Под социальной группой необходимо понимать любую объективно существующую устойчивую совокупность людей, связанных системой отношений, регулируемых формальными или неформальными социальными институтами. Общество в социологии рассматривается не как монолитное образование, а как совокупность множества социальных групп, взаимодействующих и находящихся в определенной зависимости друг от друга. Каждый человек в течение своей жизни принадлежит к множеству подобных групп, среди которых - семья, дружеский коллектив, студенческая группа, нация и т.д. Созданию групп способствуют сходные интересы и цели людей, а также осознание того факта, что при объединении действий можно достичь существенно большего результата, чем при индивидуальном действии. При этом социальная деятельность каждого человека во многом определяется деятельностью тех групп, в которые он включен, а также взаимодействием внутри групп и между группами. Можно утверждать с полной уверенностью, что только в группе человек становится личностью и способен найти полное самовыражение.

Понятие, формирование и типы социальных групп

Важнейшими элементами социальной структуры общества являются социальные группы и социальные общности. Будучи формами социального взаимодействия, они представляют собой такие объединения людей, совместные, солидарные действия которых направлены на удовлетворение их потребностей.В современной социологии существует множество определений понятия «социальная группа». Так, по мнению одних российских социологов, социальная группа - это совокупность людей, имеющих общие социальные признаки, выполняющих общественно необходимую функцию в структуре общественного разделения труда и деятельности. Американский социолог Р. Мертон определяет социальную группу как совокупность индивидов, определенным образом взаимодействующих друг с другом, осознающих свою принадлежность к данной группе и признающихся членами этой группы с точки зрения других. Он выделяет в социальной группе три основные черты: взаимодействие, членство и единство.

В отличие от массовых общностей социальные группы характеризуются:

Устойчивым взаимодействием, способствующим прочности и стабильности их существования;

Относительно высокой степенью единства и сплоченности;

Четко выраженной однородностью состава, предполагающего наличие признаков, присущих всем членам группы;

Возможностью вхождения в более широкие социальные общности в качестве структурных единиц.

Поскольку каждый человек в процессе своей жизнедеятельности является членом самых разнообразных социальных групп, различающихся по размерам, характеру взаимодействия, степени организованности и многим другим признакам, то возникает необходимость в их классификации по определенным критериям.

Выделяют следующие разновидности социальных групп:

1. В зависимости от характера взаимодействия - первичные и вторичные (Приложение, схема 9).

Первичной группой, по определению Ч. Кули, является группа, в которой взаимодействие между членами носит непосредственный, межличностный характер и отличается высоким уровнем эмоциональности (семья, школьный класс, группа сверстников и т.д.). Осуществляя социализацию индивида, первичная группа выступает как бы связующим звеном между личностью и обществом.

Вторичная группа - это более многочисленная группа, в который взаимодействие подчинено достижению определенной цели и носит формальный, безличный характер. В этих группах основное внимание уделяется не личностным, неповторимым качествам членов группы, а их умению выполнять определенные функции. Примерами таких групп могут служить организации (производственные, политические, религиозные и т.д.).

2. В зависимости от способа организации и регулирования взаимодействия - формальные и неформальные.

Формальная группа - это обладающая юридическим статусом группа, взаимодействие в которой регулируется системой формализованных норм, правил, законов. Эти группы имеют сознательно поставленную цель, нормативно закрепленную иерархическую структуру и действуют согласно административно установленному порядку (организации, предприятия и т.д.).

Неформальная группа возникает стихийно, на основе общих взглядов, интересов и межличностных взаимодействий. Она лишена официальной регламентации и юридического статуса. Во главе таких групп обычно стоят неформальные лидеры. Примерами м о гут служить дружеские компании, объединения неформалов среди молодежи, любители рок-музыки и т.д.

3. В зависимости от принадлежности к ним индивидов - ингруппы и аутгруппы.

Ингруппа - это группа, к которой индивид чувствует непосредственную принадлежность и идентифицирует ее как «моя», «наша» (например, «моя семья», «мой класс», «моя компания» и т.д.).

Аутгруппа - это группа, к которой данный индивид не принадлежит и поэтому оценивает ее как «чужую», не свою (другие семьи, другая религиозная группа, другой этнос и т.д.). У каждого индивида ингруппы существует собственная шкала оценки аутгрупп: от индифферентной до агрессивно-враждебной. Поэтому социологи предлагают измерять степень принятия или закрытости по отношению к другим группам по так называемой «шкале социальной дистанции» Богардуса.

Референтная группа - это реальная или мнимая социальная группа, система ценностей, норм и оценок которой служит для индивида эталоном. Термин впервые был предложен американским социальным психологом Хайменом. Референтная группа в системе отношений «личность - общество» выполняет две важные функции: нормативную, являясь для индивида источником норм поведения, социальных установок и ценностных ориентации; сравнительную, выступая для индивида эталоном, позволяет ему определить свое место в социальной структуре общества, оценивать себя и других.