Лев Николаевич Толстой как педагог. Деятельность, идеи, вклад в педагогику. Толстой уже учил детей, затем стал открывать новые школы, издавать педагогический журнал "ясная поляна", его планы и на этот раз были громадны - опять целью было преобразование вс
В Ясной Поляне Толстой решил основать новый журнал, рассчитывая на помощь и поддержку своих молодых сотрудников по яснополянской школе. Толстой хотел объединить в этом журнале «все то, что могло бы рассчитывать на неуспех в XIX-м и на хотя не успех - но читателей, в XX и дальнейшем столетиях». Материала у него, как всегда, было «гибель».
Журнал выходил в течение 1862-го года. Всего вышло в свет 12 номеров и 12 приложений к каждому номеру. Это был педагогический журнал, программа которого включала описание новых приемов обучения, новых принципов административной деятельности, распространения книг среди народа, анализ свободно возникающих школ. Толстой приглашал к сотрудничеству в журнале учителей, «смотрящих на свое занятие не только как на средство существования, не только как на обязанность обучения детей, но как на область испытания для науки педагогики». Начиная с 4 февраля 1862 г. он опубликовал в журнале двенадцать своих статей, в которых затронул целый ряд важнейших вопросов; одни были разработаны им подробно, других он коснулся вскользь.
Названия статей Толстого, напечатанных в журнале «Ясная Поляна», напоминали его «Севастопольские рассказы»: «Яснополянская школа в ноябре», «Яснополянская школа в декабре месяце...». Некоторые исследователи отмечают, что «вероятно, Толстой пошел на параллелизм названий педагогических статей и названий рассказов об обороне Севастополя, чтобы подчеркнуть, что сражение происходит на самом главном фронте». Толстой вновь почувствовал себя в центре современной журнальной жизни, в письме к Чернышевскому в «Современник» попросил дать отзыв и откровенно признался: «Я имел несчастье писать повести, и публика, не читая, будет говорить: “Да... “Детство” - это мило, но журнал?” А журнал и все дело составляют для меня все».
Вместе с тем еще осенью 1861 г. у Толстого не было никаких материалов для его журнала, за исключением начатой им за границей статьи «О народном образовании». 5 ноября Толстой начал писать для своего журнала «Дневник ясенский». Работа очень увлекла его, и вскоре большая статья под заглавием «Яснополянская школа за ноябрь и декабрь месяцы» была готова. Затем он пишет статьи: «О значении описания школ и народных книг», «О методах обучения грамоте», «История яснополянской школы» (впоследствии статья эта получила название «О свободном возникновении и развитии школ в народе»), пересказывает школьникам большую французскую повесть «Maurice, ou le travail», редактирует пересказ этой повести учениками, записанный учителями (под заглавием «Матвей»), и пишет предисловие к этому пересказу, редактирует статьи учителей открытых им школ о ходе их занятий.
В первый номер журнала вошли три статьи Толстого: «О народном образовании», «О значении описания школ и народных книг» и «Яснополянская школа за ноябрь и декабрь месяцы», статьи учителей окрестных школ и составленное одним из учителей описание книг, которые он нашел у крестьян той волости, где была расположена его школа.
Первый номер «Ясной Поляны», после обращения «К публике», открывался статьей «О народном
образовании». Статья была написана Толстым, но появилась без подписи, очевидно для указания на то, что
статья выражает основные взгляды редакции.
25 января была разрешена цензурой первая «книжка» для детей, служившая приложением к «Ясной Поляне»; в ней был
помещен пересказ яснополянскими школьниками повести «Матвей», с предисловием Толстого.
Во второй номер журнала вошли две его статьи - «О методах обучения грамоте» и «О свободном возникновении и развитии школ в народе» - и две статьи учителей школ.
Издававшийся в течение 1862 года .
Энциклопедичный YouTube
1 / 2
Программа "Книжная полка". Тема: журнал "Мурзилка" / Телеканал "ПРОСВЕЩЕНИЕ"
British Literature Today: seminar at Yasnaya Polyana / Семинар "Британская литература сегодня"
Субтитры
История
Журнал выходил в Москве в 1862 году ежемесячно.
Состоял из двух отдельных выпусков: «Ясная Поляна. Школа. Журнал педагогический» и «Ясная Поляна. Книжки для детей».
Журнал имел не более 400 подписчиков.
Толстой так формулировал программу журнала:
Школа будет заключать в себе статьи педагогические. Книжка будет содержать статьи народные, то есть удобопонятные и занимательные для народа. Вот вся паша программа, с тою лишь особенностью, что, по нашему убеждению, педагогика есть наука опытная, а не отвлеченная и что для народа, по выражению Песталоцци, самое лучшее только как раз в пору
Решительно отвергнув официальную педагогику, основанную на муштре и зубрежке, Толстой выдвигал теорию «свободного воспитания». Считая, что содержание уроков должно определяться исключительно интересами детей, он отвергал учебные программы и расписания, оценку знаний и экзамены, систему наказаний и поощрений. Отвергалась и школьная дисциплина. Кроме педагогических статей теоретического характера, в журнале помещались статьи учителей, главным образом толстовских школ, об их опыте работы по системе свободного воспитания. В книжках «Ясной Поляны» помещались рассказы из крестьянской жизни, народные песни, сказки и загадки, рассказы исторического и историко-церковного характера, изложенные простым и понятным языком.
Большая часть материала в журнале принадлежала Толстому. Он поместил здесь программную статью «К публике» (№ 1), «О народном образовании» (№ 1), «О значении описания школ и народных книг» (№ 1), «Яснополянская школа за ноябрь и декабрь месяцы» (№ 1, 3, 4), «О методах обучения грамоте» (№ 2) и др. и большое количество редакционных заметок.
Кроме Толстого, в журнале принимали участие А. С. Суворин , Г. И. Успенский , Н. В. Успенский , учителя толстовских школ И. И. Авксентьев, М. Ф. Бутович, С. Л. Гудим, В. М. Попов, А. П. Сердобольский и другие.
Н. Г. Чернышевский посвятил журналу «Ясная Поляна» рецензию (Полн. собр. соч., т. XI, М., 1951), в которой отмечал положительную роль борьбы журнала с официальной педагогикой, но, вместе с тем, отмечал отсутствие в нем четкой идеологической программы.
Из-за небольшого числа подписчиков журнал оставался убыточным. 18 октября 1862 года Лев Толстой пишет своему брату С. Н. Толстому:
На журнал чуть-чуть тянется подписка, но по общему счету, который я сделал на днях, журнал принесет 3000 убытку. К несчастью, получил я на днях две статьи недурные, которые можно напечатать, так что с небольшим трудом я дотяну до 63 года, но подписки на будущий год не делаю и продолжать не буду журнала, а ежели будут набираться материалы, то буду издавать сборником, просто книжками, без всякого обязательства.
Лев Николаевич
Толстой
Прошение министру народного просвещения о разрешении издания журнала «Ясная Поляна»
Государственное издательство
«Художественная литература»
Москва – 1936
Электронное издание осуществлено компаниями ABBYY и WEXLER в рамках краудсорсингового проекта «Весь Толстой в один клик»
Подготовлено на основе электронной копии 8-го тома Полного собрания сочинений Л. Н. Толстого, предоставленной Российской государственной библиотекой
Предисловие и редакционные пояснения к 8-му тому Полного собрания сочинений Л. Н. Толстого можно прочитать в настоящем издании
Электронное издание 90-томного собрания сочинений Л. Н. Толстого доступно на портале www.tolstoy.ru
Если Вы нашли ошибку, пожалуйста, напишите нам [email protected]
Предисловие к электронному изданию
Настоящее издание представляет собой электронную версию 90-томного собрания сочинений Льва Николаевича Толстого, вышедшего в свет в 1928-1958 гг. Это уникальное академическое издание, самое полное собрание наследия Л. Н. Толстого, давно стало библиографической редкостью. В 2006 году музей-усадьба «Ясная Поляна» в сотрудничестве с Российской государственной библиотекой и при поддержке фонда Э. Меллона и координации Британского совета осуществили сканирование всех 90 томов издания. Однако для того чтобы пользоваться всеми преимуществами электронной версии (чтение на современных устройствах, возможность работы с текстом), предстояло еще распознать более 46 000 страниц. Для этого Государственный музей Л. Н. Толстого, музей-усадьба «Ясная Поляна» вместе с партнером – компанией ABBYY, открыли проект «Весь Толстой в один клик». На сайте readingtolstoy.ru к проекту присоединились более трех тысяч волонтеров, которые с помощью программы ABBYY FineReader распознавали текст и исправляли ошибки. Буквально за десять дней прошел первый этап сверки, еще за два месяца – второй. После третьего этапа корректуры тома и отдельные произведения публикуются в электронном виде на сайте
Степень близости к природе или удаления от нее стала в "Трех смертях" критерием естественности или неестественности человеческого поведения, проверяемого тут перед лицом смерти. А в "Семейном счастье" семейные отношения, семейная привязанность спасают в конечном счете героиню от соблазна и совсем уж вроде бы возможного падения. Но упования Толстого на "чистое искусство" были недолгими, они охватывают период меньше чем в три года - с 1856 по 1859-й. Уже ранней осенью 1859 года начались занятия в организованной Толстым яснополянской школе.
ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
Поворот Толстого к педагогике был тоже достаточно крутым. Завоевав уже широкое признание, писатель уходил, как ему тогда казалось, из литературы навсегда и опасался лишь того, что литературная известность помешает современникам всерьез отнестись к его новому делу. Недоумение, действительно, было едва ли не всеобщим. А Толстой уже учил детей, затем стал открывать новые школы, издавать педагогический журнал "Ясная Поляна"... Его планы и на этот раз были громадны - опять целью было преобразование всей русской жизни.
Учениками в школах Толстого были крестьянские дети, не тронутые цивилизацией, не утратившие естественности, открытые и доверчивые. Учить же их призваны были интеллигенты, вооруженные всяческими знаниями. Предполагалось, что учащиеся и учителя в ходе занятий поделятся друг с другом - дети получат знания, а учителя воспримут детскую чистоту и непосредственность. В результате и должно было сложиться "единое человечье общежитие", если вспомнить здесь известную формулу Маяковского. Как видим, от задачи своей Толстой не отступал, менялись лишь пути ее решения.
Характер дарования Толстого вполне обеспечивал успех его деятельности в школе - в писательстве своем он ведь тоже был занят единственностью и многообразием индивидуальных человеческих развитий. Сам Толстой хорошо рассказал о том, как удивительно жила его школа. Однако цель, им себе поставленная, не достигалась и достигнута быть не могла - накопленные веками противоречия не снимались и таким способом. Убедившись в этом, Толстой стал терять к школе интерес, Произошло это к 1863 году.
"КАЗАКИ"
По мере охлаждения Толстого к школе у писателя постепенно всплывали его прежние литературные замыслы -практическое разрешение волновавших его вопросов явно не получалось, и его снова влекло в литературу.
Одним из наиболее ранних и устойчивых толстовских замыслов был замысел кавказской повести. Писатель длительное время провел на Кавказе. У него накопилось там немало собственных впечатлений, не совпадающих с романтической традицией изображения этого края. Не могли Толстого устроить и очерки кавказской жизни, начавшие появляться в 40-х годах и написанные в духе "натуральной школы": все здесь ограничивалось зарисовкой отдельных сторон кавказской повседневности. Кавказ в целом, как некий особый мир, так и продолжал оставаться средоточием всяческой экзотики и «дикой простоты".
У самого Толстого с самого начала его писательского пути, с 1852 года, подбирались разного рода заметки и наброски к повествованию о Кавказе. Но и у него они долго тяготели лишь к быто - и нравоописанию. А ограничить этим да еще противоборством с романтизацией Кавказа свою писательскую задачу Толстой не мог - ему так "не писалось".
Запас впечатлений, очевидно, давил на писателя, и, ища выхода, он даже попытался однажды начать свое кавказское повествование стихами, но тут же бросил, убедившись, что истинно поэтический характер произведению может придать лишь высота и значительность разрабатываемого содержания, какие тогда у него на "кавказском материале" не рождались. Так со своим кавказским замыслом Толстой надолго оказался в тупике.
Однако, как мы помним, вышедшее в 1856 году "Утро помещика" заканчивалось тем, что Нехлюдов, приехавший в деревню спасать мужиков, задумывался, "зачем он не Илюшка"... Перед толстовским героем возникала, очевидно, необходимость войти самому в простую жизнь, найдя для этого какие-то пути. Тут-то и открывались возможности кавказской темы.
В "Казаках", какими они сложились в конечном счете, молодой московский дворянин Дмитрий Оленин, никем не гонимый и не утесняемый, покидает, как ему представляется, навсегда Москву, свет. Покидает потому, что в Москве ему не любится и не живется, молодость проходит напрасно. Он едет на Кавказ, чтобы полюбить там "женщину гор", начать все заново и совсем по-другому.
Толстой отправляет своего героя в подобном настроении именно на Кавказ, помня, что здесь природа обладает особенной силой воздействия на человека, а простые люди не испытывали крепостной зависимости, совместная, общая жизнь их не была порушена, от горьких впечатлений от отношений с "господами" они свободны. Таким образом, встреча Оленина с жителями казачьей станицы могла явить собою поставленный в самом чистом виде и при наилучших условиях опыт сближения человека из "образованного сословия» с миром простых людей.
Поначалу все в "Казаках" складывается вроде бы благоприятно, даже счастливо. Горы Кавказа, а потом природа сразу же очищают душу Оленина. Он становится вольней, естественней во всех своих поступках, в поведении. Казаков, представленных Толстым как человеческое единство, он многим привлекает к себе: Ерошку тем, что проявляет внимание и интерес к рассказам старого казака, Марьяну - нежностью, мягкостью своего обращения с ней. Их даже тянет к Оленину - замкнутость, ограниченность собственного бытия, по всей видимости, уже не вполне может их самих удовлетворить. Но, когда Оленин хочет сблизиться с ними совершенно, они его отталкивают, чувствуя, что это разрушило бы цельность их существования, внесло бы в их души разлад. И ни Ерошка, ни Марьяна даже не взглянут вслед покидающему станицу Оленину. Да и Оленин не может и не должен, по Толстому, отрешиться от органической для него потребности в постоянном самоанализе, от присущей человеку "образованного состояния" сложной "моральной механики", неприемлемых в казачьем мире, герой возвращается в свой круг, сознавая, что обрекает себя этим на неизбежное душевное опустошение, но ничего иного перед ним сейчас нет.
"ВОЙНА И МИР"
В опыте, поставленном Толстым на кавказском материале, результат получился отрицательный. И тем самым развеивались, как будто окончательно, надежды указать современникам, что же им делать. Так оно и вышло бы, не будь Толстой по-прежнему неразрывно связан с жизнью, не отзывайся он на все, что рядом и вокруг происходило.
Крушение крепостнической системы ознаменовалось среди прочего и возвращением в столицы тех немногих декабристов, которые дожили до этой поры. С некоторыми из них Толстой встретился и поразился тому, как нравственно сохранны были эти столько пережившие люди, как возвышались они над средним уровнем общества, в которое теперь им приходилось вступить. Он и взялся соотнести "возвращающегося декабриста", распространяющего на все свой "строгой и несколько идеальный взгляд", с людьми новых поколений. В начатом повествовании писатель сразу же и резко противопоставляет бывшего декабриста, напряженно размышляющего о народе, в народе сейчас видящего "главную силу", всем, кто ринулся в мелкую и своекорыстную в конечном счете борьбу, кто погряз в злободневности.
Долго примерялся Толстой ко времени, которое должно было быть охвачено его новой книгой. Проникая постепенно в истоки характера героя, он пришел в конце концов к войнам с Наполеоном начала XIX века как к исходному моменту повествования. Рядом с героем появились и заняли место и многие другие лица.
В одном из черновиков предисловия к "Войне и миру" сам Толстой так рассказал о становлении своего исторического замысла: "...Я начал писать повесть с известным направлением, героем которой должен был быть декабрист, возвращающийся с семейством в Россию. Невольно от настоящего я перешел к 1825 году, эпохе заблуждений и несчастий моего героя, и оставил начатое. Но и в 1825 году герой мой был уже возмужалым и семейным человеком. Чтобы понять его, мне нужно было перенестись к его молодости, и молодость его совпадала со славной для России эпохой 1812 года.....Но и в третий раз я оставил начатое...
между теми полуисторическими, полуобщественными, полувымышленными великими характерными лицами великой эпохи личность моего героя отступила на задний план, и на первый план стали, с равным интересом для меня, и молодые и старые люди, и мужчины и женщины того времени", "Замысел, "пробуя" эпохи, искал себе выражения и обрел его, соединившись с двенадцатым годом", - говорит современный исследователь.
