Как вскрывать тела, если ты левша, найти болезнь, которая встречается один раз на миллион, и совмещать «мрачную» профессию с занятиями танцами, корреспонденту агентства «Минск-Новости» рассказала врач-патологоанатом Городского клинического патологоанатомического бюро Елена Андреева (фамилия изменена по просьбе героини).

Возле патологоанатомического бюро меня встречает приветливая миловидная девушка. С ее лица не сходит улыбка. Пока она ведет меня по коридорам, замечаю, что это окутанное мрачными байками место выглядит как обыкновенная больница. О том, что здесь находится, напоминает лишь табличка у входа.

Елена Андреева трудится тут второй год. Выбор в пользу такой необычной профессии сделала в последнюю ночь перед распределением:

- До шестого курса университета не знала, кем собираюсь работать. Единственное, чего не хотелось, - быть узким специалистом. Сначала задумывалась о карьере врача-терапевта. Но во время практики поняла: мне психологически тяжело работать с людьми. После осмотров пациентов в больнице или поликлинике чувствовала себя эмоционально истощенной. Как будто всю свою энергию отдала человеку.

Еще на втором курсе девушку заинтересовала патологическая анатомия - дисциплина, изучающая причины возникновения болезней и процесс их развития. Ее привлекала возможность детально изучать любой орган или систему, а учебные вскрытия не приводили в ужас. Поэтому, когда на распределении члены комиссии недоверчиво переспросили, действительно ли она готова к работе патологоанатома, Елена уверенно кивнула головой.

Первое время ей довелось в прямом смысле попотеть. Техника вскрытия подразумевает, что основные манипуляции врач выполняет правой рукой. Так как девушка - левша, пришлось переучиваться.

- Было тяжело. Болели руки, затекали пальцы. Порой вскрытие занимало два часа! Зато теперь я отчасти амбидекстр, - говорит собеседница.

Кроме того, мешал специфический запах - юная патологоанатом в целом к ним довольно чувствительна. Иной раз даже становилось дурно. Но Елена сумела с собой справиться:

- Если случай интересный и ты увлечен тем, что видишь, просто забываешь о запахах.

Е. Андреева признается: работа в секционном зале не самая приятная часть профессии. Благо непрерывно стоять над столом и искать болезни внутри умерших людей ей не приходится. Бывает, проводит вскрытия каждый день, а иногда, наоборот, неделю сидит в кабинете у микроскопа.

- У нас есть график, называется «Тараканьи бега». На нем видно, кто сколько вскрывает. На это и ориентируется заведующий отделением, когда раздает задания, - объясняет девушка.

Во время первого вскрытия страха Елена не испытывала.

- У медиков философское отношение к смерти. Для нас в ней нет чего-то мистического, сентиментального. Мертвый человек - это в первую очередь объект для исследования, цель которого - установить причину смерти.

К каждому телу патологоанатомы относятся очень бережно.

- Вскрытие - это не какой-то аттракцион. В секционном зале вы не увидите фонтанов крови и запачканных стен. Аутопсийное исследование (вскрытие) проводится предельно аккуратно, в том числе из соображений личной безопасности. Патологоанатомы старой школы говорили, что заляпанными должны быть только кончики пальцев. Пару раз мне это даже удавалось, - отмечает врач. - Но и по локоть в крови тоже никто не выходит. Так что сложившийся в народе образ мясника в измазанном переднике, который ест бутерброды прямо над трупом, не больше чем выдумка.

Такое представление о профессии только веселит коллег по цеху. Ведь большинство патологоанатомов - хрупкие, улыбчивые женщины.

Большую часть «грязной» работы выполняют санитары: делают разрезы, извлекают все органы, после осмотра врача укладывают их обратно в брюшную полость. Аккуратно зашивают ее, используя специальную технику, наносят посмертный грим, чтобы скрыть трупные пятна и бледность, одевают.

Для патологоанатома вскрытие начинается со знакомства с историей болезни. Затем, исследуя тело, он находит наиболее измененные участки, которые интересуют его в плане постановки окончательного диагноза, и забирает частички органов и тканей для дальнейшего изучения. Чтобы предотвратить разложение, их некоторое время держат в растворе формалина.

Распутывать диагностические случаи Елене помогает микроскоп.

- Он мой верный друг и соратник. Я обожаю сложную оптику, потому этот прибор считаю произведением искусства, - не скрывает восторга девушка. - Патологоанатома нельзя представить без микроскопа. Просто разрезать человека и посмотреть на его внутренности сегодня недостаточно. По сути, врач, работающий сугубо с трупным материалом, это специалист XIX века, врач, использующий микроскоп, - из XX столетия. Сейчас же время молекулярно-генетических исследований. В ближайшем будущем мы перейдем на совершенно новый уровень. Возможно, даже откроем заново известные, как нам казалось, болезни.

По ее словам, самая частая причина смерти - заболевания сердечно-сосудистой системы. Составить конкуренцию им может разве что онкология:

- Появляется все больше людей с раком желудка, женщин - с раком шейки матки. Причем после 30 лет. С каждым годом рак молодеет.

Столь ранняя кончина вызывает у патологоанатома, как она сама выражается, когнитивный диссонанс:

- Человек рождается, растет, оставляет после себя потомство, стареет и только потом умирает - словом, проживает жизнь. Это заложено природой. А когда умирает девушка, парень или вовсе ребенок, ты на уровне инстинктов понимаешь: природа допустила ошибку.

За свою недолгую практику молодой специалист сталкивалась и с необычными болезнями:

- Недавно проводила вскрытие и нашла у мужчины злокачественную опухоль надпочечников. По статистике она встречается один раз на миллион человек. А умер пациент от сердечно-сосудистой патологии.

А вот забытый хирургом скальпель или перчатку внутри умерших не находила:

- Эти россказням уже лет 50, а некоторые люди до сих пор им верят!

Не все знают, но основная работа патологоанатома - это работа с живыми людьми. Ни один день не обходится без исследования биопсий, их привозят из всех городских больниц и поликлиник.

- Всё, что удаляют у больного, - от родинки до целого органа (аппендикс, матка, желчный пузырь…) - отправляют к нам в бюро. От того, насколько точно и правильно сформулирует диагноз патологоанатом, зависит лечение, которое подберет для пациента врач-клиницист. Приведу простой пример. У трех людей одного возраста - Иванова, Петрова и Смирнова - нашли и удалили полипы кишки. Рассматривая их под микроскопом, я вижу, что у Иванова в самом деле доброкачественное образование. А вот у Петрова - злокачественная опухоль, которую должны дополнительно обследовать и лечить дальше врачи-онкологи. У Смирнова и вовсе хроническое воспалительное заболевание кишки, его нужно лечить медикаментами. А ведь первоначально все три случая выглядели как полип, - отмечает Елена. - Патологоанатомы - теневые воины медицины. О нашем деле никто и не догадывается. Но, по сути, мы тоже спасаем жизни. Практически каждый человек побывал здесь под микроскопом.

В практике патологоанатомов случаются и экстренные биопсии - прямо с операционного стола. На них дается совсем немного времени. От поставленного диагноза зависят ход операции и судьба человека.

Перед тем как забранные материалы поступают к патологоанатому, они проходят через умелые руки лаборантов. На специальном аппарате они аккуратно и очень тонко нарезают взятые врачом биоматериалы. Миниатюрные кусочки тканей помещают на небольшие стекла. Работа ответственная: если образцы получатся некачественными, патологоанатом попросту ничего не увидит.

Чтобы хорошо рассмотреть клетки в микроскоп, ткани окрашивают: обескровленные органы имеют серый цвет, а тонкий срез и вовсе прозрачный.

Готовые стекла патологоанатом получает через 3–7 дней. На исследование биопсии дается минимум 2–4 дня, на постановку окончательного диагноза после вскрытия - 10 дней. Бывают и тяжелые случаи, над которыми приходится ломать голову больше месяца.

- Врач - это тот же детектив, но его дело - конкретный человек, - уверена собеседница.

С мнением, что все патологоанатомы мрачные и нелюдимые, девушка категорически не согласна:

- Бывает, знакомишься в отделении с человеком - с виду тихий, спокойный. А потом оказывается, что он душа компании. Есть в другом отделении доктор, с приходом которого вокруг начинается настоящий праздник. Постоянно шутит, байки рассказывает. При этом и работа у него спорится. Тем не менее у всех «патов», на мой взгляд, есть кое-что общее: они вдумчивые и эрудированные.

Конечно, в профессии не обходится без своего специфического юмора. Врачи часто в шутку рассуждают о причинах смерти друг друга в зависимости от предпочтений. Елена - сладкоежка, и, когда уплетает много конфет, коллеги тут же пугают ее ожирением, сахарным диабетом и другими страшными последствиями.

- Сюда же - больные зубы, «странные» родинки, хронические заболевания. Каждый случай раскручиваем вплоть до летального исхода. Своеобразная зарядка для мозга и в то же время эмоциональный разгруз.

Узнав, что девушка работает в патологоанатомическом бюро, окружающие всегда испытывают удивление. А кто-то даже приходит в восторг. Самый часто задаваемый вопрос: «Вы, что, действительно трупы вскрываете?»

- Некоторое время преподавала детям хореографию. А еще играла снегурочку на утренниках. И все это совмещала с основным делом. Если родители детей спрашивали, кто я по профессии, отвечала уклончиво: врач. Одна супружеская пара уточнила, какой именно. Я скрывать не стала. Реакция приятно удивила: «О, так вы же с микроскопами как-то связаны!»

Со странными просьбами знакомые к Елене ни разу не обращались. А вот у ее коллег такие случаи бывали. В далекие 1970-е у одного врача попросили ногти умершего человека. Какая-то бабуля нашептала, что их нужно растворить в воде и мазать проблемную кожу. Якобы после такой «маски» все пройдет. Сейчас подобные истории встречаются редко.

Насмотревшись на внутренности разных людей, девушка решила вести здоровый образ жизни:

- Стараюсь следить за питанием, физической формой, регулярно прохожу медосмотр, сдаю анализы. Очень мотивируют, например, «молодые» биопсии слизистой желудка, которые выглядят как «пожилые» гастриты, или биопсии шейки матки у молодых женщин с дисплазией или даже раком. Такого рода патология в 30–40 лет - последствия образа жизни, а не только влияние индивидуальных особенностей, таких как генетика и иммунитет. Сегодня модно жить легкомысленно, под лозунгом «каждый день как последний», не задумываться о последствиях. Мы привыкли воспринимать свое здоровье как данность, не понимая его огромной ценности, за что потом, как правило, приходится дорого расплачиваться. Я просто пытаюсь сделать всё, что от меня зависит, чтобы жить долго и счастливо.

Фото Сергея Лукашова

Продолжаю знакомить вас со своими коллегами.
На этот раз гостем моей страницы станет очаровательная молодая девушка: заведующий патологоанатомическим отделением Ульяновской центральной городской клинической больницы Елена Балацюк.
Она расскажет о себе, о своей работе.
Материал изобилует фотоматериалом.

Лик смерти. Откровения патологоанатома

Человек боится смерти. Боится умереть сам или потерять близких. Но есть люди, для которых смерть — это ремесло, например, киллеры, или профессия, как для патологоанатомов. О тех, кто несет смерть, можно легко узнать из криминальных новостей. А вот у тех, кто «старушку с косой» изучает, побывал в гостях наш корреспондент мисанец.рф.

В повседневной жизни мы стараемся не думать о смерти. А врачам-патологоанатомам приходиться встречаться с ней каждый день. Об их профессии ходит много мифов. И, как бы ни было страшно, но приподнять завесу тайны, понять философию «работников смерти» и может даже заглянуть к ним в душу иногда все же хочется.

Нам удалось посетить морг Центральной городской клинической больницы и пообщаться с заведующим патологоанатомического отделения Еленой Балацюк.

Заведующий патологоанатомического отделения Елена Балацюк

«Хотелось бы отметить сразу, что часто люди считают, что профессия патологоанатом и судмедэксперт - это одна и та же профессия. Они похожи, но, все-таки, имеют отличия. Судмедэксперт работают с жертвами, скончавшимися от насилия. Патологоанатом работает с «мирными» пациентами, умершими своей смертью или проводит исследование «безликого» биопсийного материала», — отмечает заведующий патологоанатомического отделения.

Улыбчивая женщина, врач-патологоанатом с тринадцатилетним стажем Елена Балацюк, развеивает это и другие заблуждения о своей профессии.

«Вопреки многим мнениям, работа врача-патологоанатома вовсе не заключается в том, чтобы целыми днями стоять над секционным столом и неустанно резать трупы. В первую очередь мы врачи, готовые прийти на помощь живым. Более того, скажу я вам, патологоанатом — это медик универсал, причем высшего пилотажа. Ведь, чтобы диагностировать правильно причину смерти, нужно точно знать, чем может болеть действующий организм».

«Мирные» исследовали смерти занимаются изучением биопсий, иными словами частей органов, тиканий или образований живых пациентов. Также тщательному и скрупулезному анализу подлежит весь операционный материал, например, удаленные органы (аппендикс, матка, желчный пузырь и т.д.). Самое интересное, далеко не каждый больной знает, что диагноз ему ставит патологоанатом.

Занимательно и то, что для врача телоизучателя работать с «мертвыми» пациентами, как выяснилось, гораздо проще, чем с живыми. Самое главное не пропускать все через себя. Ведь в морг приходят родственники погибших. В тот момент им необходимо объяснить, что потеря близкого человека - это тяжело, но жизнь на этом не заканчивается. Как отмечает врач, многие люди, забирая в морге своих умерших близких, начинают винить в трагедии себя, что не всегда правильно, а зачастую губительно для психики. Вот и приходится по совместительству еще и психологами подрабатывать.
Как бы не хотелось, а работы у врачей-патологоанатомов предостаточно. У них как раз, можно сказать, клиенты чуть ли не в очередь выстраиваются. Что не может не навивать грусть. Так, в месяц в среднем на столе вскрытия оказывается по 42, а то и больше неживых человек. К примеру, в 2015 году было изучено 467 тел, в 2014 году — 567 медицинских покойников. Стоит отметить страшную уникальность данного морга. В нем проводят вскрытие не только взрослым и детям, а трупам с содержанием особо опасных инфекций: туберкулеза, ВИЧ, СПИДа.

Как это не покажется странным, но, как в том анекдоте про невесту: «любят одних — женятся на других», так и со смертью — человек может всю жизнь страдать от одной болячки, а в могилу его загоняет совсем другая. Но хорошего врача не проведешь! — он может выявить орган — виновник гибели всего организма сразу при вскрытии, эти «страдальцы» видны опытному глазу сразу.

«Как показывает практика, чаще всего люди умирают от инфарктов и инсультов. В основном это пожилые. Дети чаще умирают от пневмонии. Но самое печальное, что высока детская смертность среди тех, кто еще даже не познал жизнь, когда понимаешь, что труп ребенка извлекли из матери — к такому сложно оставаться равнодушным», — комментирует врач.

Бытует мнение среди обывателей, что нынче человек дурно ароматизирует при вскрытии. Причиной тому зашлакованность организма: грязный воздух, вредные привычки, нездоровая пища, в общем вся наша окружающая среда. Только вот и этот миф наш патологоанатом развеяла.

«Запахов таких, чтоб нос прошибало, нет. Разве что при вскрытии кишечника. Да только он и при жизни далеко не ароматом лепестков роз благоухает, ведь там весь процесс переработки идет. Это же целый завод с выбросами, а не цветник. Так что ничего удивительно. А больные органы не пахнут, трансформируются — это да», — отметила Елена Балацюк.

И хотя врач развеяла основную часть мифов, какими окружен морг, все же один интереснейший факт поведала. Несмотря на неживой материал, среди патологоанатомов ходит легенда о человеческой душе. Говорят, она покидает тело, как раз во время вскрытия его. Покажется странным, но в этот момент труп теряет в весе 9 граммов. Неужели все наши чувства, эмоции, любовь, ненависть умещаются чуть ли не в щепотку?

Однако, вскрыть человека, четко диагностировать причину смерти, выдать тело родственникам — это еще пол дела. Каждый день этим людям приходится сталкиваться еще и с профессиональным бытом. Брешь в наличии оборудования и дефицит кадров, безусловно, дают о себе знать: работать приходится чуть ли не за троих. Всего в регионе специалистов такого уровня не более 15 человек, в то время как требуется чуть ли не в четверо больше. Вот она откуда берется очередь в морг?..

Это стереотип, что патологоанатомы только и занимаются тем, что вскрывают трупы. На самом деле это только 5 % всей работы. А 95 % времени мы сидим с микроскопом и изучаем ткани. Причем проводим как посмертное исследование, так и исследование живых людей. Часто из онкологических диспансеров привозят опухоли, которые вырезают у больных, орган после удаления, плаценту после родов тоже отправляют к нам. Это что касается живых людей. А когда человек умирает, нам привозят его тело. Врач осматривает и берет набор кусочков органов, чтобы все исследовать. Их он кладет в формалин и через несколько дней, когда все это будет плотненькое, нарезает на мелкие кусочки и делает из них «стекла» (препараты). И потом наступает эти 95 % работы, когда ты просто сидишь с микроскопом и изучаешь каждый орган. Плюс помимо того, что вскрываешь и рассматриваешь под микроскопом, узнаешь историю болезни умершего: какие болезни, операции у него были, чтобы верно определить причину смерти. Патологоанатом должен разбираться во всех болезнях, видах опухолей, которые все абсолютно разные. Им нужно знать намного больше, чем другим врачам.

Что происходит с человеком после смерти

Когда труп привозят, сначала ему разрезают кожу от горла до лобка, отпиливают грудную клетку и снимают. С трупом надо аккуратнее обращаться, иначе ему можно что-то сломать. Кости пилят обычной листовой пилой, не электрической. Затем все органы вместе вытягиваются за язык, все весит 20-30 килограмм, поэтому их сложно поднять - нужно быть крепкой. Органы вынимаются, раскладываются на столе и отдельно рассматриваются и изучаются: отрезаются кусочки, щупаются, нет ли где-то узелочков или новообразований. Я замечаю, что все люди по строению похожи. Но все разные внутри в плане формы органов и цвета. Нам один врач сказал, что нужно изучить колористику, чтобы точнее ставить диагнозы.

ВРАЧ, К КОТОРОМУ ПОЧТИ НИКОГДА НЕ БЫВАЕТ ПРЕТЕНЗИЙ, - так можно назвать патологоанатома. Как и другие профессии, связанные со смертью, эту работу окружает множество страхов, мифов и стереотипов. Мы поговорили с патологоанатомом и бальзаматором Анастасией Бессмертной о работе, чёрном юморе и об отношении к смерти. В тексте есть описания того, что происходит с телом после смерти, поэтому советуем трезво оценивать свои силы.

Интервью: Эллина Оруджева

Мне тридцать лет, я живу в подмосковном городе Королёве. Я бы не сказала, что мечтала стать патологоанатомом, просто были склонность к медицине и примеры перед глазами: моя двоюродная бабушка - врач, муж, с которым мы знакомы с детства, - военный медик. Училась на медицинском факультете СПбГУ - там нас водили в морг, это обязательная практика. Мы все готовились к этому, больше всего боялись опозориться. Мне старшекурсники сказали не есть весь день перед тем, как идти, и взять с собой бумажные пакеты. Не уверена, что испытала какое-то потрясение, всё прошло спокойно.

После университета я работала на скорой помощи токсикологом и реаниматологом, а затем вернулась к семье в Королёв. Переезд из Питера был стрессовым, да и работа нервная, хотелось чего-то поспокойнее. А вакансии в морге, как правило, есть всегда - там не хватает рабочих рук. Плюс меня всегда интересовала гистология (наука о строении тканей. - Прим. ред. ), а наша работа - это не только вскрытия: часто нам на исследование направляют материалы биопсии (процедура, при которой из организма берётся раздел ткани для исследования. - Прим. ред. ), например, при подозрении на рак, чтобы мы исследовали их и подтвердили или опровергли диагноз. В подмосковном городке умирает не так много людей, а вот анализы направляют постоянно. Иногда на смене бывает, что покойников и нет, а анализов полно.

График работы стандартный: пять дней работаю, два отдыхаю, плюс периодически выезжаю на работу бальзаматором. Мы получаем около 18 тысяч рублей, поэтому бальзаматором я подрабатываю.

О работе патологоанатома

Тому, что именно нужно делать, я училась уже в морге, но базовые знания были и до того: основы вскрытия преподавали в университете. Кроме того, когда я работала врачом скорой помощи, у нас были коллективные вскрытия. Их проводят, когда есть вопросы по смерти пациента, когда подозревают, что виноват медперсонал. В таком случае собирается коллектив, который имеет к этому отношение, патологоанатом делает вскрытие, чтобы установить точную причину смерти. Если оказывается, что работник допустил ошибку, ему делают выговор и отправляют учить то, что он не доучил.

К нам не поступают тела жертв преступлений, мы работаем с теми, кто умер в стационарах, погиб в ДТП, умер дома, и подозрений на уголовное дело нет. Если подозревают преступление, я отправляю труп на судмедэкспертизу. Один раз такое было - оказалось, что человека задушили, а потом повесили, чтобы сымитировать самоубийство.

В обязанности патологоанатома входит обязательное вскрытие, чтобы установить или подтвердить причины смерти: когда ко мне направляют покойника, у него уже, как правило, есть диагноз. Ещё бывают случаи, когда смерть наступает внезапно, и тут только я могу выяснить, почему человек умер - врач же не видел его живым. Я не вскрываю тела только в очевидных случаях, например когда у человека было онкологическое заболевание.

Заняться бальзамированием я решила ещё
и из уважения
к мёртвым и их родственникам - хотела, чтобы человек после смерти выглядел лучше

Вскрытие проходит так: сначала делаем разрез на коже от шеи до лобка, раздвигаем кожу, специальными щипцами-пилой по периметру «откусываем» грудную клетку и снимаем её. Бывает, что извлекаем отдельные органы - тогда грудную клетку не трогаем. Пострадавшие органы изымаются, чтобы их можно было осмотреть, исследовать, что в них изменилось и к чему эти изменения привели. Потом всё собираем и зашиваем, на место извлечённых органов ставим специальные материалы, чтобы живот не проваливался и не прилипал к позвоночнику. Картинка никак меня не беспокоит, а вот пахнет спёкшаяся трупная кровь отвратительно. Не помогут ни духи, ни что-либо ещё - нужно либо пользоваться респиратором, либо «принюхаться», то есть привыкнуть.

Самый странный случай, с которым я сталкивалась в практике: молодой парень перелезал через забор, спрыгнул с небольшой высоты, встал, посмеялся, а потом упал и умер. Пришлось очень серьёзно поразмышлять. Оказалось, причина в вилочковой железе, или тимусе, - этот орган отвечает за выработку гормонов, а после подросткового возраста постепенно начинает иссыхать. Парню удалили эту железу после какого-то заболевания - когда он прыгал с забора, «скакнули» гормоны, и сердце у него просто не выдержало.

Морально сложно, когда к нам поступают дети с лейкозом. А неприятно бывает, когда поступают несвежие трупы, так называемые медицинские мумии, а ещё утопленники или люди, которые повесились. Те, кто так покончил с собой, выглядят очень неприятно. Я до сих пор не могу привыкнуть, это не для слабонервных: у них определённое выражение лица, вылезшие из орбит глаза, борозды от верёвки, акт дефекации, пена изо рта, вываленный язык. Когда работаешь с ними, нет-нет да и задашься вопросами о жизни и смерти: «Что ж тебе не жилось, что ж такое?»

Я встречаю очень много родственников, которые не верят в смерть близких. Не скажу, что реакция у кого-то в этом случае сильно отличается: трясут за руку, спрашивают, почему человек холодный. Некоторым кажется, что не мог человек умереть от давления или инсульта, это какая-то глупость, родного точно убили. С родителями умерших детей я, слава богу, не встречалась.

О бальзамировании и особых клиентах

Заняться бальзамированием я решила ещё и из уважения к мёртвым и их родственникам - хотела, чтобы человек после смерти выглядел лучше. Родственники обращаются в морг и говорят: «Ну что же так, ну как же он будет? Мы не хотели закрытый гроб». Обычно приходит визажист и пытается вернуть покойнику привычный внешний вид, но у них другая специфика работы. Мне захотелось освоить именно искусство бальзамирования (метод сохранения тел после смерти. - Прим. ред. ). Так как эта профессия не очень распространена, у нас всего одна школа бальзаматоров - в Санкт-Петербурге. Я не ходила на эти курсы, но сейчас готовлюсь пойти в их филиал, который скоро откроется в Мытищах.

Родственники приносят фото человека при жизни, и я стараюсь всеми возможными средствами создать ощущение, что он просто спит. Могу «исправить» деформации черепа с помощью специальной мастики. У умершего появляются трупные пятна, и я меняю цвет лица, подкрашиваю губы, обозначаю брови - тут покойники не сильно отличаются от живых. Кроме того, сильна традиция целовать покойника на прощание - и чтобы люди не падали в обморок, я пытаюсь сделать так, чтобы умерший в последний раз выглядел хорошо.

Однажды был человек, о котором родственники сказали: «При жизни был готом, пусть таким и останется». Вот
мы и красили ногти
в чёрный, делали мрачный мейк

Однажды к нам поступил мужчина, разбившийся на мотоцикле, которого родные решили похоронить в открытом гробу. У покойника не было части черепа, короткая стрижка. Я мастикой пыталась восстановить ему голову - было очень тяжело, но вроде получилось.

У нас нет специального грима - мы просто используем самые стойкие тональные средства, делаем водостойкий макияж. Используем профессиональную косметику, топ-3: MAC, NYX и Yves Saint Laurent. Делаем аккуратный пастельный маникюр, а пожилым людям просто обрезной - всё-таки это не вечеринка. Обычно использую бесцветный или розоватый лак, чтобы было ощущение жизни в человеке.

Однажды был человек, о котором родственники сказали: «При жизни был готом, пусть таким и останется». Вот мы и красили ногти в чёрный, делали мрачный мейк. Одна пожилая женщина просила родственников похоронить её в вырвиглаз-платье и накрасить ярко-красной губной помадой, как она любила в молодости. Макияж сделать было нелегко - он очень контрастировал с цветом лица. Выглядело это, конечно, странно - но такое желание, что поделать.

О реакции людей и отношении к смерти

В моей семье всё так странно сложилось, что за столом всегда было место чёрному юмору. Я спрашивала родителей: «Ну неужели вы без этого поесть не можете?» Поэтому они с пониманием отнеслись к моему выбору. От меня не веет могильным холодом, я не запугиваю друзей, что мы все умрём - они, наоборот, интересуются. Некоторые подруги говорят «Ужас! Как можно!», постоянно пытаются вытащить посмотреть комедии - думают, что у меня мрачная жизнь. А мужу, военному медику, такая работа кажется тихой и спокойной. Некоторые знакомые советовали отдыхать, а то вдруг что «с головой случится».

Среди медперсонала мало сексистов, тем более в морге. У нас много женщин и среди патологоанатомов, и среди фельдшеров, и среди лаборантов. В моём коллективе все более-менее обычные, никто пирожки из людей не делает - тихие, скромные ребята. Очень часто врачи уходят работать в морг, когда хотят отдохнуть от живых.

Когда поступают люди с тяжёлыми травмами, после ДТП, мы стараемся шутить, чтобы разрядить обстановку. Подкалываем друг друга - кто-то захворал, а больничный брать не хочет, и мы говорим: «Давай-ка лечись, а то здесь окажешься уже не врачом». Одна из моих любимых чёрных шуток: «Жизнь - это смертельное заболевание, передающееся половым путём».

Когда спрашивают, не страшно ли оставаться наедине с трупами, я вспоминаю двоюродную бабушку, тоже работавшую в морге. Как-то, когда я была совсем маленькой, я спросила у неё: «Эльза, тебе не страшно с трупами оставаться?» А она ответила: «Мне шестьдесят лет, я столько видела и боюсь живых людей. Чего мёртвых-то бояться?»

Я спокойно отношусь к смерти. Знаю, что очень тяжело достойно умереть, можно жить как угодно, но в смерти мы все равны. Зато уверена, что если погибну в этом городе, моё тело будет в надёжных руках. После трёх лет работы в морге я меньше стала чего-то требовать и ожидать от людей. Когда у нас с мужем появятся дети, мы постараемся им мягко объяснить, что всякое бывает и мама готовит людей в последний путь. Но я думаю, что со временем вернусь на работу в скорую помощь. Хочется ещё живых поспасать - а мои пациенты в морге всегда дождутся, они уже никуда не спешат.