Теории информационного общества. Основные положения теорий информационного общества

К началу 1980-х годов в социально-гуманитарных дисциплинах складывается представление о том, что характерной особенностью и главным фактором развития современного общества является информация. Различные авторы с различных позиций начинают трактовать информацию как важнейшее средство производства, ведущий продукт и товар, одну из ключевых социокультурных ценностей, экономический и социальный ресурс, инструмент достижния социальных целей и т.д. По мнению Г.Н.Бакулева, «какими бы противоречивыми ни были точки зрения, все сходятся в одном: информация сегодня играет решающую роль» (Бакулев Г.Н. Массовая коммуникация: западные теории и концепции. – М., 205. – С.126). Понимая информацию как системообразующий фактор современного общества, исследователи приходят к идее о том, что современная эпоха принципиально отличается от предыдущих, и обозначают ее как эпоха «постиндустриального общества». Под этим термином понимается такое состояние общества, в котором под влиянием научно-технического прогресса ведущая социально-экономическая роль переходит от производства товаров к производству услуг. Главным производственнм ресурсом становится информация и знание. Формируются новый тип экономики – «экономика, основанная на знаниях», новый тип производственных технологий – «информационные технологии»; ключевыми ценностями в таком типе общества являются образование, научно-технические достижения, свободный доступ к информационным ресурсам.

Безусловно, постиндустриальное общество возможно только в условиях глобального информационного пространства, и именно в связи с его прогрессом (а значит, и в связи с активным развитием и распространением новых коммуникационных средств и каналов) стало возможным создание принципиально новых общественных отношений. В теории массовой коммуникации эти новые тенденции рассматриваются в рамках концепции информационного общества, а предметом исследовательского интереса становится роль масс-медиа в обществе нового типа. Исследователи обращают внимание на взаимовлияние между социальными процессами и циркуляцией информации в обществе, доступом к информационным ресурсам и перспективами индивидуального и группового развития, влиянием качества информации на экономические процессы. В целом, информация трактуется как то, от чего зависит и социум, и экономика, и культура.

В то же время с момента оформления этих теорий ведутся бурные дискуссии о возможности самого информационного общества: апологеты концепции информационного общества утверждают о формировании качественно нового типа общества под влиянием информационных технологий, ресурсов и научно-технологической революции, их оппоненты утверждают, что усиление роли информации – это всего лишь один из способов усилить товарное производство, который принципиально ничего не меняет в традиционном индустриальном порядке.

Основные идеи теорий информационного общества:

Информация и ее конвертация в знание является системообразующим фактором в современном обществе.

_________________

Информация в современном мире представляет собой социально-экономический ресурс, товар, средство производства, культурную ценность, а индикатором социального статуса является доступ к информационным ресурсам.

_________________

Современные масс-медиа функционируют в условиях глобального информационного пространства и удовлетворяют потребности не столько локальных групп, сколько всего человечества, транснациональных групп, глобальных организаций и движений.

_________________

Глобальное информационное пространство порождает новый тип социума, экономики и культуры, основанный на примате знаний над наследуемыми социальными признаками, информации над товарным производством, глобальных ценностей над локальными.

_________________

Масс-медиа зависят в большей степени от научно-технической базы, чем от воли политиков, потребностей аудитории или особенностей используемого кода.

В мировой науке наиболее значимый вклад в изучение информатизации общества внесли Д. Белл, О. Тоффлер, М. Кастельс (США), А. Турен, Ж. Фурастье (Франция), Ю. Хабермас (Германия), И. Масуда (Япония).

Основоположниками отечественного изучения информатизации общества являются В.Г. Афанасьев, В.М. Глушков, А.П. Ершов, Н.Н. Моисеев, А.И. Ракитов, А.В. Соколов, А.Д. Урсул.

Первые упоминания понятия информационного общества относятся к 60 гг. 20 в. (США, Япония). Осмысление новой реальности, приходящей на смену индустриальному обществу, началось уже в 60-е годы ХХ века. Именно на эти годы приходится расцвет научной фантастики и футурологии. Еще в 1956 в Соединенных Штатах «белые воротнички» и служащие численно превзошли заводских рабочих с «синими воротничками», что стало первым знаком кризиса индустриализма. В конце 60-х годов появляются первые теоретические концепции, в которых анализируются происходящие в мире изменения и формулируются представления о грядущей цивилизации.

В виде более-менее четкой теоретической концепции идея информационного общества сформировалась в японской научной среде (автором самого термина «Информационное Общество» считается профессор Токийского технологического института Ю.Хаяши). Япония, сделавшая в послевоенное время ставку на развитие наукоемких отраслей, самой первой из стран почувствовала необходимость в новой стратегии развития. В докладах японскому правительству, сделанных EPA (агентством экономического планирования), JACUDI (институтом разработки использования компьютеров) и ISC (совета по структуре промышленности) были сформулированы в общем виде взгляды на будущее информационное общество. В этих отчетах были сформулированы следующие определяющие черты ИО:

1. Широкое развитие качественных источников информации и свободный доступ к ним всех желающих;

2. Высокий уровень автоматизации и роботизации, освобождающий людей от рутинной работы (в том числе и многих интеллектуальных ее видов);

3. Увеличение роли «информации» в стоимости продукции в виде патентов, научных знаний, дизайна и маркетинга.

Так же именно в Японии, в среде теоретиков ИО, наиболее известным из которых является Й. Масуда, возникла идея трансформации исторического процесса, вызванного изменением человеческих ценностей в информационном обществе. Масуда, глава Института информационного общества и один из авторов Плана информационного общества, разработанного JACUDI, выдвинул концепцию, согласно которой информационное общество будет бесклассовым и бесконфликтным, - это будет общество согласия, с небольшим правительством и государственным аппаратом. Развитие этих идей отдельными учеными и футурологами привело даже к формированию концепции конца истории, нашедшей наиболее четкое выражение в работах Ф. Фукуямы .

Хотя идеи информационной демократии, общества согласия и конца истории, выдвинутые Масудой и его коллегами, несколько утопичны, в них содержится еще несколько важных критериев общества будущего:

4. Одной из главных ценностей ИО становится время, т.к. при наличии объективной информации и развитых средств коммуникации главным параметром становится быстрота принятия решений;

5. Рост ценности досуга, т.к. повышающаяся интенсивность экономических процессов и исчезновение четких границ «рабочего времени» вынуждают людей использовать свободное время максимально эффективно.

Параллельно с развитием концепции информационного общества развивалась теория постиндустриализма. Первоначально ИКТ (информационно-коммуникационные технологии) воспринимались сторонниками этого направления как одна из сторон технического прогресса, не определяющая характер социальных перемен. Поэтому З. Бжезинский, одним из первых обративший внимание на происходящие цивилизационные изменения, назвал новое общество «технотронным». Новейшая техника (прежде всего кибернетическая), радиоэлектроника и коммуникации – вот сферы, определяющие черты нового общества. В качестве этих характерных черт Бжезинский выделил следующие :

1. Научное и техническое знание является главным источником обогащения производственных способностей и определяющей силой социокультурных изменений;

2. Автоматизация труда и замена кибернетической техникой труда людей, в том числе и многих видов управляющей деятельности;

3. В социальном плане в технотронном обществе произойдет смещение интересов людей с материального благосостояния (т.к. эта проблема будет в целом решена) на духовные проблемы;

4. В связи с увеличением информированности, и телекоммуникационной «оснащенности» людей будет расти социальная активность населения.

В наиболее развернутом и обоснованном виде концепция постиндустриального общества была изложена Д. Беллом в знаменитой работе «Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования» (1973). В качестве определяющих критериев новой цивилизации Белл выделял следующие :

1. В отличие от индустриального общества, в постиндустриальную эпоху основным источником богатства и власти является знание;

2. Решающим средством управления выступают уже не машинные, а интеллектуальные технологии;

3. Переход от общества «производителей» к «сервисному обществу», где главным источником общественного богатства является сфера услуг (прежде всего в таких областях, как исследования и управление, образование, здравоохранение);

4. Первостепенное значение кодифицированного теоретического знания для осуществления технологических нововведений;

5. Экономическое и политическое управление, основанное на теоретическом анализе и планировании, как в масштабах государства, так и в частных случаях;

6. Преобладание среди занятых работников профессиональных специалистов и техников.

Ключевую роль в новом обществе, согласно Беллу, играет Знание и Информация. Именно они становятся главным источником инноваций и социального динамизма, а соответственно и богатства. Именно поэтому Белл считает, что главным социальным институтом в постиндустриальном обществе станут университеты, а точнее – «мультиверситеты» - гигантские агломерации академических университетов и научных учреждений (подобную концепцию «научного общества» развивает отечественный ученый М. Понятовский).

На рубеже 80-х годов стало очевидно, что ИКТ оказывают на развитие общества гораздо более глубокое воздействие, чем можно было себе представить. Начиная с этого времени Белл становится сторонником концепции информационного общества, которую понимает как своеобразный новый этап в развитии теории постиндустриального общества. В связи с этим меняются акценты в его теории, а в качестве определяющего критерия нового общества он выделяет развитие и повсеместное распространение технологий организации и обработки знаний и информации.

Свой вариант теории постиндустриализма предложил известный французский социолог А.Турен. Будучи сторонником неомарксистской социологической школы, Турен уделяет пристальное внимание вопросам производительных сил, производственных отношений, власти, управления и социальным конфликтам. Поэтому в качестве характеризующих признаков новой цивилизации, которую он назвал «программируемое общество», Турен выделяет в первую очередь изменения в производственной сфере и организации отношений власти и управления:

1. Если в аграрном обществе основополагающим типом деятельности являлась торговля, в индустриальную эпоху – производство, то в постиндустриальную – это коммуникация;

2. В постиндустриальном обществе центры принятия решений составляют самоорганизующуюся и самоизменяющуюся систему без центрального пункта;

3. В отличие от индустриального общества, где основным конфликтом является классовое противостояние рабочих и «боссов», в программированном обществе главный социальный конфликт пролегает между механизмом производства и управления и самим потребителем;

4. Инновации и инвестиции в науку и технику, как основа производства;

5. Рост автономии и самоуправления, как индивидов, так и более крупных социальных структур, являющийся следствием роста способности использовать сложные системы информации и коммуникаций и увеличения мобильности населения.

Важным этапом в развитии представлений о наступающей цивилизации стала концепция «третьей волны», разработанная американским социологом А. Тоффлером. Тоффлер считает, что предсказать, какой будет будущая цивилизация практически невозможно и поэтому дать ей однозначного названия нельзя. Существующие концепции информационного, электронного и технотронного общества, НТР, супериндустриального общества, о котором говорил сам Тоффлер, не в состоянии отразить суть происходящих перемен . Именно поэтому он ввел термин «третья волна», который, не претендуя на однозначное определение будущего, описывает происходящие цивилизационные изменения:

1. Переход к новой цивилизации неизбежен и является единственной возможностью выживания человечества, так как: а) биосфера больше не в состоянии выдерживать беспрерывное и неконтролируемое индустриальное воздействие; б) нельзя бесконечно полагаться на невозобновляемые ресурсы, являющиеся главной предпосылкой и субсидией индустриального развития;

2. Энергетика, основанная на возобновляемых ресурсах;

3. Ключевыми отраслями производства становятся компьютерная техника, информатика, электроника, теле- и видеокоммуникации, биотехнологии, генная инженерия;

4. Основной источник ценности постиндустриального производства порождают информация, творчество и интеллектуальные технологии;

5. Основой общества становится новый класс – «когнитариат», т.е. интеллектуальный работник, обладающий мастерством и информацией, которые составляют набор его духовных инструментов, позволяющих квалифицированно и эффективно работать со все более сложной и разнообразной информацией;

6. Происходит сближение производителей и потребителей, выражающееся как в индивидуализации торгового предложения, так и в вовлечении потребителя в процесс производства;

7. Демассификация культуры;

8. Социокультурные изменения, направленные на адаптацию человека к ускоряющемуся прогрессу: непрерывное образование, инновационное мышление, широкое мировосприятие;

9. Ускорение информационных коммуникаций приводит к тому, что одной из главных ценностей новой цивилизации становится время. Кроме того, мгновенность информационных потоков и глобализация бизнеса приводят к формированию «экономики реального времени».

Классические теории информационного общества создавались на рубеже 60-х – 70-х годов. С этого времени прошло уже полвека. Какие-то из прогнозов оказались утопичны и не сбылись, какие-то потеряли свое значение в свете новых тенденций в развитии цивилизации. Одним из ведущих теоретиков современного информационного общества является М. Кастельс. Хотя Кастельс не ставит своей целью предсказание того, как будет выглядеть общество будущего, в своих работах он дает анализ ключевых тенденций развития ИО, и выделяет его наиболее характерные признаки :

1. Определяющим признаком новой цивилизации является сетевая структура общества и поэтому Кастельс заменяет традиционный термин «информационное общество» на «network society», сетевое общество;

2. Знания и информация сами по себе всегда были основой прогресса, поэтому характеризующей чертой ИО становится применение знаний и информации к сфере коммуникации и производству новых знаний;

3. Информационная глобализация, происходящая за счет массового доступа людей к ИКТ, приводящая к стиранию культурных, пространственных и временных границ;

4. Система власти меняется от централизованного управления к сетевому взаимодействию локальных социумов, основанному на принципах самоорганизации;

5. Меняется социальное восприятие пространства и времени: «пространство мест» заменяется «пространством потоков», а время теряет зависимость от природных и биологических циклов, становясь произвольным, «вневременным» и даже отрицательным;

6. Интернет превращается в глобальную информационную систему являющуюся основой экономических, политических, социальных и культурных процессов;

7. Соответственно, противостояние владельцев средств производства и наемных рабочих сменяется, делением на Интернет-имущих и Интернет-неимущих.

Какие же из приведенных теорий и концепций являются наиболее адекватными, при прогнозировании будущего России? Какие из выделенных критериев отражают реальную динамику развития государства на пути к информационному обществу?

Некоторые ученые стремятся провести четкое разграничение между концепциями постиндустриального и информационного общества или даже противопоставить их, что кажется нам ошибочным. Возникновение информационного общества это закономерный процесс развития индустриальных технологий. Индустриальное общество порождает общество массового потребления с высоким уровнем благосостояния. Массовое распространение ИКТ приводит к информационной революции и революции сознания. Имея доступ к знаниям, осознавая призрачность культурных и национальных границ, понимая свою связь с природой, а главное, имея время и деньги заниматься этими вопросами, люди вовлекаются в движение «третьей волны». Начинают задумываться о рациональном природопользовании, принимать все более активное участие в процессах управления и власти, оказывать влияние на производство и распределение материальных и информационных ценностей и т.д.

Нам же кажется верной позиция, которой придерживается Белл: информационное общество представляет собой развитие постиндустриального общества и, соответственно, теории информационного общества являются логическим продолжением теорий постиндустриализма. Поэтому все критерии будущей цивилизации являются верными, представляя собой описание последовательных этапов ее развития: технотронное общество, являющееся следствием научно-технической революции и началом третьей волны - информационное общество - общество, представляющее собой завершающую стадию «Третьей волны».

В тоже время необходимо понимать, любое описание того, каким должно быть общество будущего является не в полной мере научным. Нет такой страны, где информационное общество было бы окончательно сформировано и, похоже, в ближайшие десятилетия не будет. В США, Японии и западной Европе, не говоря уже об остальных странах мира, информационное общество еще только развивается. Даже самые развитые страны мира находятся на пути перехода от индустриальной цивилизации к цивилизации третьей волны и этот процесс, сопровождаемый множеством внутренних и внешних конфликтов, будет продолжаться еще долго. Тем не менее, прогнозирование будущего необходимо, а также, возьмем на себя смелость проанализировать соответствие России критериям развития информационного общества.

Самым первым этапом в развитии цивилизации будущего является технотронное общество, как прямой наследник индустриальной цивилизации. Научное и техническое знание в настоящий момент явно не является главным источником национального богатства. Наша экономика по-прежнему базируется на экспорте сырья за рубеж.

Экономика современной России развивается достаточно быстро, но рост во многом обусловлен рыночной конъюнктурой, обеспечивающей высокие цены на сырьевые ресурсы и ростом малого и среднего бизнеса. Однако, доля современного высокотехнологичного производства в национальном доходе крайне низка, в то время как развитые страны за счет новых или усовершенствованных технологий, за счет продукции и оборудования, содержащих новые знания или решения получают от 70 до 85 процентов прироста ВВП. По оценкам экспертов, в России экономика знаний возможна, если сделать ставку на традиционно сильные отрасли, где у нас сохранился мощный научный потенциал: авиация, космос, судостроение, ядерная энергетика, спецхимия и металлургия, биотехнология и микроэлектроника, специальное машиностроение, телекоммуникации и связь. Собственные научные школы, уникальные разработки – при условии целенаправленной промышленной и инвестиционной политики Россия может за 10-15 лет войти в мировое сообщество в качестве равноправного партнера и бороться за внешний рынок наукоемкой продукции, который к тому времени составит порядка 6 трлн. долларов. По оценке экспертов, нам реально отвоевать 8-12 процентов этого рынка, то есть зарабатывать на нем ежегодно 500-700 млрд. долларов.

На пороге XXI века мир вступил в новую эпоху – эпоху информационного общества. Последнее десятилетие прошло под знаком перехода промышленно развитых стран на новую ступень социально-экономического развития, связанную с кардинальным изменением способов производства и формированием новой структуры общественных отношений. Это стало возможным благодаря бурному развитию информационных и телекоммуникационных технологий.

Под информационным обществом понимается общество, в котором большинство работающих занято производством, хранением, переработкой и реализацией информации, особенно высшей ее формы - знаний.

В информационном обществе процесс компьютеризации предоставляет людям доступ к надежным источникам информации, избавляет их от рутинной работы, обеспечивает высокий уровень автоматизации обработки информации в производственной и социальной сферах. Движущей силой развития общества должно стать производство информационного.

По определению немецких специалистов, информационное общество - это общество, в котором решающую роль играет приобретение, обработка, хранение, передача, распространение, использование знания и информации, в том числе с помощью интерактивного взаимодействия и обеспечивающих его, постоянно совершенствующихся технических возможностей.

Подытожим вышесказанное.

Понятие «информационного общества» – правопреемник понятия «постиндустриального общества», его детализация. Синонимы: «интеллектуальное общество», «общество знания», «образованное общество».

Информационное общество как информационная (знаниевая) ступень развития материальной и духовной культуры постиндустриальной цивилизации – это цивилизационная формация.

Признаками информационного общества в настоящее время считают:

Культ знаний;

Информационная экономика;

Информационная культура;

Информационный рынок труда;

Информационная инфраструктура;

Информатизация социальных технологий;

Информационное законодательство.

Культ знаний означает, что в общественной морали устойчиво преобладает тяга к духовному самосовершенствованию над стимулом материального благополучия.

Культ знаний – это социально-психологическая установка, влияющая на все остальные подобные установки граждан информационного общества.

Информационная экономика должна быть ориентирована на высокие технологии (Hi-Tech) – микро-, наноэлектронику, глобальные коммуникации, накопление и распространение данных и знаний, экономию времени, энергии и других общественных ресурсов, разработку и внедрение интеллектуальных продуктов.

Информационная экономика страны должна вписываться в глобальный информационно-экономический процесс.

Информационная культура – часть общей культуры социума, организующая социальную жизнь через информационную сферу.

Внешняя информационная культура есть культура коммуникации и управления (данных и команд).

Внешняя информационная культура общества и личности безотрывно связана с их внутренней информационной культурой, под которой понимается культура познания (знания).

Информационный рынок труда должен охватывать более половины трудоспособного населения. Это значит, что более 50% трудовых ресурсов общества должно работать в информационной сфере (компьютерные технологии; телекоммуникации; информационные услуги, включая библиотеки и сферу искусства; СМИ и рекламное дело; безлюдные производства под управлением АСУ и роботов; микропроцессорные и нанотехнические системы и устройства; наука и образование и т.п.).

Информационная инфраструктура включает аппаратно-программные средства поддержки информационной сферы деятельности общества.

Информационное законодательство есть совокупность законов, нормативных актов и других форм правового регулирования в сфере обращения и производства информации и применения информационных технологий.

Одним из первых отечественных ученых, который обратил внимание на принципиально новую роль информации в современном мире, был академик Вадим Александрович Трапезников . Еще в 1965 г. на состоявшемся в Лондоне III Международном конгрессе Международной федерации по автоматическому управлению он выступил с докладом «Управление, экономика и технический прогресс», в котором сделал следующий важный тезис: «Начальные этапы прогресса принято характеризовать применявшимися материалами: человек прошел в своем развитии каменный, бронзовый, железный века. Следующие этапы часто различают по видам энергии: был век мускульной энергии, век пара, электричества, говорят о наступающем веке как веке атомной энергии. Однако быть может наступающий период лучше всего характеризовать способами использования информации, способами как бы усиления умственной деятельности человека» [Эпштейн, 2006, с. 2]. Таким образом, ученый признал, что на современном этапе информация становится наиболее важным продуктом.

В 1971 г. В. А. Трапезников опубликовал статью «Темп научно-технического прогресса - показатель эффективности управления экономикой», в которой особенно подчеркнул, что научно-технический прогресс представляет собой не что иное, как рост знаний. При этом уровень знаний определяется знанием, которое было накоплено обществом за всю свою историю. Таким образом, В. А. Трапезниковым был высказан важный тезис о том, что знание в информационную эпоху начинает использоваться для производства самого знания. В результате он приходит к выводу о том, что, поскольку информация, представленная в виде накопленного знания, играет решающую роль в процессе автоматизации производства, научный потенциал страны становится одним из ключевых факторов, определяющих развитие того или иного общества.

В 1983 г. была издана монография В. А. Трапезникова «Управление и научно-технический прогресс», в которой нашли отражение все высказанные, в том числе и в более ранних работах, идеи ученого, посвященные осмыслению качественно новой роли информации и знаний в современную эпоху.

Однако изложенные в работах В. А. Трапезникова суждения и предположения не получили должного развития на страницах отечественной научной литературы. В результате долгое время теоретические основы концепции информационного общества развивались в рамках преимущественно западной научной школы, что во многом и предопределило тот факт, что Советский Союз не принимал активного участия в нарождающихся дискуссиях относительно нового мирового информационного порядка. Все это привело к тому, что России пришлось встраиваться в создаваемый глобальный, основанный на знании и информации миропорядок, начало которому было положено без участия российской научной и политической элиты. Только на рубеже 1980-1990-х гг. отечественные ученые включились в научный диспут относительно характера нарождающегося информационного общества.

Одним из первых был Л. И. Ракитов. Разумеется, он был знаком с трудами своих зарубежных коллег, таких как Д. Белл, которые первыми обратили внимание научной мысли на характер грядущего постиндустриального общества. Поэтому Ракитов уделяет внимание в большей степени изучению и осмыслению основных характеристик информационного общества, выделенных зарубежными исследователями в этой области до него. В частности, он отмечает, что в ближайшем будущем, в конце 1980-х гг. это было уже очевидно, информация и знание превратятся в важнейший продукт и ресурс социальной деятельности, в условиях информационного общества они действительно будут иметь стратегическое значение. При этом Ракитов полагает, что непременным условием глобального информационного общества должно являться то обстоятельство, что любой гражданин такого общества в любое время и в любом месте должен получить доступ при помощи современных информационных технологий к любой интересующей его информации. В связи с этим Ракитов отмечает определенные критерии информационного общества, которые условно можно свести к качеству и количеству имеющейся в обработке информации, а также к ее эффективной аккумуляции, передаче и переработке. При этом стоимость информации должна постоянно снижаться ввиду того, что современные информационные технологии находятся в постоянном развитии и совершенствовании. «Залогом успешного функционирования экономики постиндустриального общества станет ее информационный сектор, который выйдет на первые позиции по числу занятых в нем трудящихся» [Ракитов, 1989, с. 12].

В 1991 г. вышла в свет монография А. Ракитова «Философия компьютерной революции», в которой он оценивает происходящие в современном обществе социальные изменения. При этом ученый не говорит об информационном обществе, как об уже свершившемся факте. Он подчеркивает, что сегодня человечество только вступает в стадию построения информационного общества.

Чтобы объяснить происходящие в современном мире изменения, ученый считает необходимым проанализировать результаты научно- технического прогресса. В своем исследовании Ракитов выделяет несколько социотехнологических революций. Первая такая революция - аграрно-ремесленная, в ходе которой стали появляться цивилизации, основанные на земледельческих и ремесленных технологиях. Указанные технологии обусловили переход к оседлому образу жизни, появлению различных форм собственности и возникновению первых государств. Именно в рамках аграрно-ремесленной революции начали складываться рабовладельческая и феодальная общественные формации.

Второй социотехнологической революцией является индустриальная. Она охватывает период с XVII до начала XIX в. «Ее результатом является возникновение индустриальной и урбанистической цивилизации, в рамках которых складываются различные хозяйства, обычно ориентированные на индивидуально-групповую инициативу» [Ракитов, 1991, с. 13-14].

Наконец, последней социотехнологической революцией, которую можно наблюдать и сегодня, является информационно-компьютерная, в ее основе лежат информационные технологии. В результате происходит информатизация всех сфер жизнедеятельности человека, что приводит в конечном итоге к появлению нового типа общества, основанного на знании. Отличие данной общественной формации заключается в том, что в нем информация и знание начинают играть особую роль.

При этом ученый признает, что информация имеет большое значение в жизни любого общества, однако по мере усложнения человеческой деятельности объем знаний, которые необходимы для ее осуществления, постоянно возрастает. Отличие заключается в том, что в предшествующие эпохи все изменения в производстве информации касались прежде всего способов ее фиксации, тиражирования и распространения. Они не касались самого процесса создания и переработки знания. А сегодня знания и информация, по мнению Ракитова, выходят на качественно новый уровень.

Современные информационные технологии при помощи компьютеров и новейших систем связи способствуют радикальной технологизации интеллектуальной деятельности. «В этих условиях информация (по крайней мере, в наиболее развитых странах), обеспечивающая жизненно и исторически важные направления деятельности человека, превращается в наиболее ценный продукт и основной товар, суммарная стоимость которого постепенно начинает приближаться к суммарной стоимости продуктов материального производства, а в недалеком будущем должна ее превзойти» [Ракитов, 1991, с. 29].

В то же время Ракитов признает, что в современном обществе материальное производство продолжает играть важную роль. Однако для обеспечения нормального ресурсосберегающего производства материальных благ необходимы принципиально новые технологии, гарантирующие экспоненциальный прирост знаний, их эффективный поиск, хранение, распространение. В результате начинает складываться информационное общество, которое обладает набором специфических характеристик.

По мнению ученого, общество является информационным в следующих случаях :

• ? любой индивид или предприятие из любой точки страны в любое время могут получить за приемлемую плату или бесплатно при помощи современных информационных технологий доступ к любой информации и знаниям, которые необходимы для жизнедеятельности и удовлетворения их личных и социально значимых потребностей;
• ? общество располагает набором необходимых технологий, которые способны обеспечить доступ индивида либо организации к информационным ресурсам;
• ? страна располагает развитой инфраструктурой, обеспечивающей создание национальных информационных ресурсов;
• ? в обществе происходит процесс автоматизации всех сфер и отраслей производства и управления.
• ? происходят кардинальные изменения в социальной структуре общества, результатом которых является расширение сферы информационной деятельности и услуг.

Другими известными отечественными учеными, занимающимися проблемами конструирования информационного общества, являются Д. С. Черешкин и Г. Л. Смолян.

Еще в 1981 г. Г. Л. Смолян опубликовал монографию «Человек и компьютер», в которой указал на начало компьютерной революции. Опираясь на имевшиеся в его распоряжении статистические данные, ученый пришел к выводу, что «в США, Западной Европе и Японии сбыт компьютеров и вспомогательного оборудования в 1982 г. в 2 раза превысит уровень 1976 г. при среднем приросте 12,5% в год и составит 60 млрд долл., причем около трети этой суммы составит стоимость математического обеспечения. Также быстро растет спрос на специалистов в области разработки, производства и исследования компьютеров. В США эта категория специалистов, как ожидалось к 1980 г., должна была насчитывать более 3,5 млн человек, а затраты на эксплуатацию машин - достигнуть 6% валового национального продукта. Огромные ресурсы выделяются на создание информационно-вычислительных сетей. За последнее десятилетие расходы на их создание в США составили 260 млрд долл. Ожидалось, что к 1980 г. примерно 70% мирового парка компьютеров будут соединены с удаленными абонентами с помощью средств связи» [Смолян, 1981, с. 56-57].

В одной из своих более поздних работ, изданной в соавторстве с Д. С. Черешкиным, Г. Л. Смолян высказал тезис о том, что основополагающим признаком нарождающегося общества должно стать формирование единого информационного пространства и активизация процессов информационной и экономической интеграции [Черешкин, Смолян, 1997, с. 15-18].

Любопытный взгляд на проблему перехода к информационному обществу предложил известный ученый академик Н. Н. Моисеев. Он, с одной стороны, признает, что информация и современные информационные технологии оказывают огромное влияние на общество, на духовный мир людей. Однако, с другой стороны, исследователь отмечает, что в компьютерных технологиях человек приобрел «могучее, но крайне опасное оружие, не менее могучее и не менее страшное по своим последствиям, чем атомная бомба» [Моисеев, 2000, с. 84].

В своих дальнейших рассуждениях Н. Н. Моисеев приходит к выводу, что современные информационные технологии кардинальным образом меняют социальную структуру общества, его приоритеты, ценностные предпочтения. Свой тезис ученый объясняет тем, что в связи с внедрением в производство инновационных технологий неизбежно должна расти квалификация работников, в том числе и занятых в традиционных секторах производства. Необходимо разрабатывать и внедрять новые образовательные стандарты, которые ставят своей целью подготовку широких слоев населения к жизни и работе в наступающем информационном веке.

Также информационные технологии оказывают существенное влияние на общепланетарную геополитическую расстановку сил. Сейчас показателем мощи государства становится не наличие современного вооружения, не богатая минерально-сырьевая база и даже не большие объемы производства вычислительной техники, но способность генерировать принципиально новые идеи и производить качественно новый технический продукт, необходимый для нормального функционирования общества. А самое главное, как отмечает исследователь, если государство претендует на мировое господство в информационную эпоху, оно должно обеспечить наиболее высокий образовательный уровень для своих граждан.

Таким образом, государству, стремящемуся твердо встать на путь формирования информационного общества, необходимо сосредоточить усилия на реализации двух приоритетных направлений - проведении собственных научно-исследовательских и опытно-конструкторских разработок, нацеленных на создание передовых технологий, и повышении образовательного уровня населения.

На необходимость развития инновационной системы образования указывает и другой отечественный ученый, эксперт ЮНЕСКО в России по программе ЮНЕСКО «Информация для всех» А. С. Киселев. Он отмечает, что раньше проблему перехода к информационному обществу большинство исследователей рассматривали только как технологическую проблему создания и внедрения во все сферы жизнедеятельности человека новых технологий. Однако, по мнению ученого, такой сугубо технологический подход к проблеме информатизации общества является ошибочным. Обусловлено это тем, что сегодня информация и информационные технологии превращаются в важный фактор общественного развития и во многом определяют «вектор дальнейшего движения всего социума. Все это начинает приводить нас к знакомству с новой культурой, постепенно видоизменяющей форму и содержание не только производителей, но и духовной жизни человека» [Киселев, 2005, с. 14].

При этом исследователь особенно подчеркивает, что построение информационного общества невозможно без адекватной системы образования. Таким образом, первостепенную задачу государства в информационную эпоху А. С. Киселев видит в качественном повышении образовательного уровня населения.

Ученый выделяет два основных приоритета:

• 1. Переход к инновационной системе образования. Указанный переход предполагает не только наличие развитой информационнотелекоммуникационной инфраструктуры и применение высоких технологий в образовательном процессе, но создание развитой единой образовательной информационной среды, которая способна обеспечить создание, передачу, хранение и использование учебной информации, разработку новых информационных моделей образования, а также генерирование новых, востребованных обществом системных знаний, в том числе и фундаментального характера.
• 2. Государству посредством использования правовых, технологических, экономических, организационных рычагов управления следует выступить гарантом обеспечения доступности граждан к образовательной информации, которая является общественным достоянием.

Еще один исследователь, занимающийся данной проблематикой, Т. Е. Степанова , предлагает четко разграничить понятия «информация» и «знание». Она утверждает, что классические научные школы интерпретируют знание как необходимую информацию, однако, с точки зрения современного инновационного подхода, понятие «знание» представляется намного более широким. С этих позиций знание можно определить как некий экономический актив, наличие которого является непременным условием устойчивого социально-экономического роста в современном обществе.

Любопытными представляются воззрения Т. Е. Степановой на структуру информационного рынка, который постоянно расширяется. С точки зрения Т. Е. Степановой, предпосылками этого процесса являются:

• ? слияние телефонных и компьютерных технологий, телекоммуникаций и систем обработки данных в одну модель;
• ? переход на электронный документооборот, который предполагает постепенный отказ от использования бумаги в качестве основного носителя информации;
• ? расширение телевизионной службы через системы кабельного и спутникового телевидения;
• ? реорганизация систем хранения, обработки и передачи информации на базе компьютеров в открытую информационную сеть, доступных для широких слоев населения;
• ? внедрение компьютерного обучения.

Современный информационный рынок включает четыре основных сектора :

• 1) сектор деловой информации, включающий в себя биржевую, финансовую, экономическую, статистическую и коммерческую информацию;
• 2) сектор юридической информации, представляющий собой системы доступа к электронным сборникам нормативно-правовых актов;
• 3) сектор информации для специалистов, включающий научно- техническую информацию, профессиональную информацию (специальные данные из области разных наук), доступ к первоисточникам (библиографическая информация, полнотекстовые электронные данные);
• 4) сектор массовой, или потребительской, информации, включающий в себя новостные службы, информационные агентства, местные новости, различные ориентированные на широкого потребителя справочники и т. п.

Т. Е. Степанова отмечает важную и во многом определяющую роль, которую играет образование в экономике знаний. Однако уровень образования существенно отстает от запросов к данной сфере. Именно в этом заключается главное противоречие экономики, основанной на знаниях. Автор выделяет несколько обязательных критериев, которым должно отвечать современное образование.

Во-первых, образование должно основываться на массовом применении в процессе обучения информационно-коммуникационных технологий. Во-вторых, система образования призвана кардинальным образом изменить способы приобретения новых знаний, которые каждый индивид должен непрерывно потреблять, обновлять и уметь эффективно применять на практике. В-третьих, образование становится международным, интернационализируется. Наконец, в-четвертых, в связи с появлением новых профессий и специальностей система образования должна оперативно реагировать на изменения рыночной конъюнктуры.

Т. Е. Степанова признает, что сегодня одной из определяющих тенденций развития информационного бизнеса является его глобализация, которая, наряду с очевидными преимуществами, таит в себе и определенные недостатки. Прежде всего, речь идет о том, что на информационном рынке формируется монополия на информационные ресурсы, к обладанию которой стремятся представители политической и бизнес- элиты. Данная тенденция ведет к появлению на информационном рынке асимметрии информации, возникновение которой связано с «преднамеренным исключением одними субъектами доступа к информации со стороны других, возведением специальных барьеров, не допускающих распространения этой информации» [Степанова, 2004, с. 120].

Таким образом, Т. Е. Степанова указывает на неизбежное возникновение в информационном обществе неравномерного распространения информационных потоков и появление класса информационно богатых людей, которые и будут обладать реальной властью в обществе.

Оригинальную концепцию информационного общества предложил И. А. Негодаев. Основываясь на фундаментальных трудах западных исследователей, ученый пришел к выводу, что современная цивилизация прошла за всю свою историю три фазы - аграрную, техногенную и антропогенную. Сегодня мир проходит техногенную фазу в своем развитии (европейские страны вступили в нее еще в XV-XVII вв.), в которой основной ценностью выступает товар в виде материальных благ (произведенных продуктов) и знания (нематериальных благ). Индустриальное общество - это один из этапов развития техногенной цивилизации, для которого характерно развитие крупного машинного производства, постоянный рост производительности, появление новых технологий, обеспечивающих автоматизацию производства.

Однако «по мере выявления пределов экстенсивного развития производства возникает необходимость перехода к новому экономико-социальному устройству, новому отношению к знаниям и природе, чем и обусловливается переход к следующему этапу техногенной цивилизации. Этот переходный период характеризуется неимоверно возросшей скоростью перемен, их радикализмом и глобальным характером, смешанным характером технологий, экономики, социально-политических устройств и чередой усиливающих друг друга кризисов во всех сферах общества. В результате всего этого зарождающиеся уклады информационного общества на первых порах своего становления развиваются на фоне укладов индустриального общества. Возникает смешанная технология, экономика, культура и т. д. Лишь впоследствии индустриальное общество формирует свою собственную качественно новую основу» [Негодаев, 1999, с. 34].

Однако техногенная цивилизация должна смениться в ближайшем будущем цивилизацией антропогенной, в которой главной ценностью будет выступать человек и развитие его потенциала. И информационные технологии должны послужить катализатором, обеспечившим осуществление такого перехода. В связи с этим информационное общество Негодаев определяет как определенную фазу развития техногенной цивилизации, которая приходит на смену индустриальному обществу. При этом ученый считает, что не следует новую эпоху называть «информационной цивилизацией». С его точки зрения, более корректным будет являться употребление термина «информационное общество», поскольку именно он отображает то обстоятельство, что в современном мире ключевым фактором, определяющим дальнейшее социально-экономическое и культурное развитие, начинает выступать производство и использование информации и информационных ресурсов, в том числе и научно-технической информации. В результате общество начинает постепенно выходить за пределы техногенной цивилизации.

Таким образом, напрашивается вывод о том, что информационное общество является своеобразным промежуточным звеном, обеспечивающим переход от техногенной цивилизации к антропогенной. При этом Негодаев старается не употреблять термин «постиндустриальное общество», который не раскрывает специфику нового общества, а только указывает на тесную связь с обществом индустриальным. Поэтому ученый предлагает использовать термин «информационное общество», который непосредственно выделяет сущностные характеристики нового общества, где определяющая роль принадлежит знанию, информации и информационным технологиям.

Негодаев особенно подчеркивает, что информационное общество - это такое общество, «в котором социально-экономическое развитие зависит прежде всего от производства, переработки, хранения, распространения информации среди членов общества» [Негодаев, 1999, с. 35]. Ученый признает, что сегодня процесс информатизации приобретает глобальный характер, однако в то же время он более характерен для передовых в техническом отношении стран, в которых данный процесс оказывает решающее воздействие на все сферы жизнедеятельности общества.

Негодаев также пытается дать ответ и на вопрос, когда общество можно считать информационным. Ученый полагает, что о переходе к информационному обществу можно говорить лишь в том случае, если свыше 50% населения занято в сфере информационных услуг. При этом ни в коем случае нельзя сводить процесс информатизации общества исключительно к решению определенных технико-технологических проблем. Не следует также забывать о социальных, экономико-политических и культурных составляющих этого процесса, которые «находятся в органическом единстве, качественно преобразуя буквально все сферы общественной и личной жизни. Становление информационного общества знаменует радикальные преобразования не только в сфере производственных структур и технологии, но главным образом в сфере социально-экономических отношений и в культуре, духовной жизни и быту. Поэтому информатизацию общества следует представлять в виде процесса овладения информацией как ресурсом управления и развития с помощью средств информатики с целью создания информационного общества и на этой основе - дальнейшего прогрессивного развития общества» [Негодаев, 1999, с. 39].

Процесс информатизации ученый также предлагает подразделить на определенные этапы. Первый этап - электронизация - чисто технический процесс, связанный с изобретением и внедрением в производство полупроводников. Второй этап -компьютеризация, когда происходит массовое распространение новейших коммуникационных и компьютерных технологий, которые в своей совокупности формируют техническую базу информационного общества. Наконец, третий этап - собственно информатизация, в ходе которого активизируется процесс «производства и использования информации в интересах человека и общества в целом» [Там же, 1999, с. 39].

Технической стороной процесса информатизации выступают информационные технологии - базы данных, программное обеспечение, аппаратные средства, призванные обеспечить рост производительности материальных и нематериальных благ. Однако бурное развитие информационных технологий вызвано не только необходимостью наращивания объемов производства различных товаров, но и повышением эффективности управления крупными корпорациями, фабриками и банковскими структурами, а также ростом всевозможных происходящих в обществе социальных изменений.

По мнению ученого, новая антропогенная цивилизация, которую Негодаев называет «информационным миром», кардинальным образом трансформирует современное общество. В результате переосмысления групп духовно-культурных и материально-экономических ценностей начинается складываться переход от стремления увеличить объемы производства товаров, улучшить различные количественные показатели экономического развития к повышению качества жизни и обеспечению устойчивого развития и постепенной переориентации производства от выпуска товаров широкого потребления к производству индивидуальных продуктов и услуг для личного пользования, к созданию современных научно-технологических комплексов, ориентированных на производство нового знания.

Делая обобщающие выводы, И. Негодаев выделяет пять ключевых тенденций, которые, по его мнению, определяют дальнейшее развитие информационных технологий :

• 1) возрастание значимости информационного продукта;
• 2) совершенствование способности взаимодействия человека и компьютера;
• 3) ликвидация промежуточных звеньев, что означает формирование более совершенных рыночных отношений с минимальным количеством посредников (промежуточных звеньев) между конечным потребителем данного товара либо услуги и поставщиком (производителем);
• 4) глобализация рынка потребительской продукции информационных технологий, в результате которой происходит расширение каналов сбыта продуктов информационных технологий;
• 5) конвергенция, которая подразумевает исчезновение различий между «изделиями и услугами, информационным продуктом и средствами, использованием их в быту и для деловых целей, информацией и развлечением, а также между отдельными режимами работы, таких как передача звуковых, цифровых и видеосигналов» [Негодаев, 1999, с. 63].

Высшей же ступенью развития информационных технологий И. Негодаев считает создание системы искусственного интеллекта.

Наиболее комплексный, всесторонний анализ основных сущностных характеристик информационного общества был проведен И. С. Ме- люхиным. В своей монографии «Информационное общество: истоки, проблемы, тенденции развития» (1999) он высказал мнение о том, что каждая страна, если она стремится к равноправной интеграции в глобальное информационное пространство, должна разработать свою национальную концепцию вхождения в информационное общество исходя из собственных конкретных условий, культурной самобытности, развитости телекоммуникационной инфраструктуры и законодательной базы.

Мелюхин особенно подчеркивает, что для гармоничного вхождения в глобальное информационно-коммуникационное пространство необходимы координирующие и направляющие действия со стороны органов государственной власти, которые призваны выражать интересы всего общества в целом.

Особое внимание в своей концепции ученый уделяет процессу внедрения современных информационных технологий в органы государственной власти, что делает государство более информационно открытым для населения и повышает эффективность деятельности государственного аппарата. Таким образом, одним из непременных признаков, отражающих степень готовности того или иного государства к интеграции в глобальное информационно-коммуникационное пространство, по мнению Мелюхина, будет являться создание института электронного правительства.

Любопытный взгляд на проблему информационного общества предложил Ю. А. Нисневич, который в своей работе «Информация и власть» выделил целую группу признаков построения информационного общества, среди которых:

• ? формирование единого информационно-коммуникационного пространства государств;
• ? полноправное участие в процессах информационной и экономической интеграции регионов, стран и народов;
• ? становление и в последующем - доминирование в экономике новых технологических укладов, базирующихся на массовом использовании перспективных информационных технологий;
• ? создание и развитие рынка информации и знаний как фактора производства в дополнение к рынку природных ресурсов, труда и капитала;
• ? переход информационных ресурсов общества в реальные ресурсы социально-экономического развития;
• ? возрастание роли информационно-коммуникационной инфраструктуры;
• ? повышение уровня образования, научно-технического и культурного развития за счет расширения возможностей систем информационного обмена на международном, национальном и региональном уровнях;
• ? создание эффективной системы обеспечения прав граждан и социальных институтов на свободное получение и использование информации как важнейшего условия демократического развития.

Следует отметить, что в отечественной науке ведутся активные дискуссии не только относительно природы информационного общество, но и по поводу характера информационной политики. В частности, В. Д. Попов предложил под этим термином понимать особую сферу жизнедеятельности людей, связанную с «воспроизводством и распространением информации, удовлетворяющей интересы государства и гражданского общества, и направленную на обеспечение творческого, конструктивного диалога между ними и их представителями» [Попов, 2001, с. 12].

Наибольшую известность в отечественной академической среде получила оригинальная концепция постэкономического общества, предложенная экономистом В. Л. Иноземцевым. Основное содержание своей концепции он сводит к возникновению нового типа общества, которое приходит на смену существующей цивилизации. Понятие постэкономического общества необходимо для того, чтобы охарактеризовать новый социальный порядок, который революционным образом меняет современный мир. Его ключевое отличие заключается прежде всего в меняющейся роли и значении личности в социальной структуре общества. Следует особо подчеркнуть, что предпосылки возникновения постэкономического общества «вызревают по мере того, как технологический и хозяйственный прогресс начинает воплощаться не столько в наращивании объемов и разнообразии производимых материальных благ, сколько в изменяющемся отношении человека к самому себе и своему месту в окружающем мире» [Иноземцев, 2000, с. 32].

Основываясь на вышеизложенном, В. Л. Иноземцев под постэкономическим обществом предлагает понимать такой тип общественной формации, в которой, с одной стороны, хозяйственная деятельность человека становится все более интенсивной, однако с другой, она больше не определяется его материальными потребностями и традиционно понимаемой экономической целесообразностью.

Теоретические воззрения В. Л. Иноземцева во многом основываются на фундаментальных исследованиях западных ученых. При этом исследователь особенно подчеркивает, что в современном мире происходит не простое изменение существующего социального строя, но возникает принципиально новый тип общества.

Так же как Д. Белл и Э. Тоффлер, В. Л. Иноземцев выделяет три стадии развития человечества, которые в его классификации именуются доэкономической, экономической и постэкономической. Выделение указанных этапов ученый производит, основываясь на двух важных критериях - типе человеческой деятельности и характере соподчинения интересов личности и общества. При этом всем трем стадиям общественного развития соответствуют три основных типа деятельности:

• 1) претрудовая инстинктивная активность, которая вызывается исключительно инстинктивными желаниями и потребностями;
• 2) труд как осознанная деятельность, нацеленная на преобразование окружающей человека природы ради достижения определенного материального результата;
• 3) творчество, т. е. деятельность, направленная на развитие личности.

В. Иноземцев особенно подчеркивает, что переход от аграрного

общества к индустриальному не означает полного исчезновения сельского хозяйства. Просто его доля в экономике начинает постепенно снижаться, а доминирующие в обществе производственные отношения начинают определяться индустриальным укладом. Примерно такая же картина наблюдается и при переходе к постиндустриальному обществу. Индустриальный сектор не исчезает, происходит лишь сокращение его доли в валовом национальном продукте. В новом обществе, по мнению ученого, все более важную роль начинают играть наукоемкие, информационные отрасли, в которых «возникают новые отношения, исповедуются новые ценности, рождаются новые противоречия - и все это формирует облик постиндустриального общества. Именно это порождает предпосылки для вытеснения труда как типичного для всей экономической эпохи вида человеческой активности творчеством - качественно отличным типом деятельности, скрывающим в себе основные признаки постэкономического общества» [Иноземцев, 2000, с. 38]. Таким образом, можно заключить, что основное отличие постэкономического общества от существовавших прежде общественных формаций заключается в превалировании нематериальных интересов над материальными, что способствует развитию творческой составляющей личности.

По мнению ученого, на протяжении всей истории определяющими для человека всегда были материальные интересы. При этом в доэконо- мическую эпоху « весь комплекс хозяйственных отношений исчерпывался отношениями непосредственного производства, и каждый человек мог удовлетворять свои материальные потребности лишь в той мере, в какой это удавалось всему примитивному сообществу. Материальные интересы были одномерны , они как бы находились на одной линии, совпадающей с направлением общественного интереса. Граница между доэкономи- ческим и экономическим типами общества пролегает там, где человек начинает осознавать свой материальный интерес как противоположный интересам других людей и примитивного сообщества в целом. С этого момента одномерное развитие завершается и возникает бесчисленное количество различных интересов, противостоящих друг другу в рамках мира, остающегося двумерным, так как интересы, уже различимые по масштабам и направлению, по-прежнему лежат в единой плоскости, задаваемой их материальным характером.

Переход к постэкономической эпохе в рамках данной логики означает становление многомерного мира, ибо он обусловлен прежде всего тем, что интересы человека начинают выходить за пределы, задаваемые одним лишь стремлением удовлетворить свои материальные нужды» [Иноземцев, 1997, с. 73].

В своем исследовании В. Л. Иноземцев справедливо характеризует современную эпоху как некий переходный период между экономическим и постэкономическим обществом. Новый этап научно-технологической революции он считает предпосылкой тех глубоких качественных изменений, которые должны произойти прежде всего на личностном уровне.

Проблемы, связанные со вступлением отдельных наций и человечества в целом в информационную эпоху, поднимали в своих работах и другие отечественные ученые. В России издается специализированный научный журнал «Информационное общество», в котором публикуют результаты своих исследований ведущие специалисты в этой области.

Из приведенного экскурса следует, что основные отечественные фундаментальные разработки концепции информационного общества и попытки ее теоретического осмысления предпринимаются преимущественно московскими учеными. Тем не менее в последние годы изучением основных сущностных характеристик общества знаний стали заниматься и представители петербургской научной школы.

Особого внимания заслуживает защищенная в 1994 г. докторская диссертация Н. А. Васильевой «Основания демократии и технологическое общество (Политологический анализ современного состояния западной цивилизации)», в которой автор подробно анализирует геополитические тенденции «информационной вестернизации», а также говорит о политической опасности «информационного колониализма» и «компьютерных диктатур».

В ходе своих теоретических изысканий, которые были продолжены и после защиты докторской диссертации, Н. А. Васильева справедливо указывает на то, что понятие «технологическое общество» представляет собой «универсальное для характеристики западной цивилизации определение, которое, как мозаичное полотно, вбирает в себя отдельные детали специфически европейского деятельного освоения окружающего мира» [Васильева, 2003, с. 10].

Таким образом, исходя из предложенной Н. А. Васильевой трактовки, следует, что в самой концепции технологического, постиндустриального, информационного общества заложен исключительно западный взгляд на дальнейшую трансформацию мирового порядка, тогда как другие точки зрения на эту проблему будут изначально восприниматься как девиантные.

Анализируя технологические инновации, которые появились на Западе за последние сто лет, автор выделяет три волны. Первая волна пришлась еще на конец XIX - начало XX вв. Вторая волна была связана с послевоенным «экономическим чудом» (1950-1960-е гг.). А третья волна была представлена «компьютерной революцией» 1980-х гг. С этих позиций технологическое общество представляет собой всего лишь очередной этап промышленной революции, ознаменовавший появление новых, более совершенных средств производства. Иными словами, это некий инструмент, специально созданный человеком для того, чтобы полностью подстроить под себя среду обитания, как искусственную, так и природную.

Основное же отличие нового типа общества от существовавшей прежде на Западе общественной формации, по мнению Н. А. Васильевой, заключается в том, что индустриальное общество, имевшее в качестве основного своего элемента корпорацию, получило наиболее полное воплощение в национальном государстве и национальной экономике. Что же касается общества информационного, то оно начинает постепенно перерастать рамки национальных государств, интегрируясь в глобальную экономическую систему. Именно глобализация, стирание границ между государствами, дистанционная работа, разделение труда в планетарном масштабе будут являться отличительными приметами нового общества.

Оригинальную концепцию виртуализации общества предложил Д. В. Иванов. Однако он не склонен видеть в современном обществе кардинальные изменения, свидетельствующие о переходе на принципиально новую стадию общественного развития. По мнению ученого, развитие современных высоких технологий вполне укладывается в рамки теории модернизации. Фундаментальные же основы современного общества остаются прежними - ориентация на массовое производство товаров широкого потребление, распространение массовой культуры и т. п. Все это дает возможность охарактеризовать современное общество как массовое, основы которого начали закладываться еще в XVIII в.

Тем не менее исследователь признает, что современное общество несколько отличается от сформировавшегося в индустриальную эпоху уклада. Связано это прежде всего с бурным развитием компьютерной техники и появлением сети Интернет, которые породили «тенденцию экспансии и консолидации киберкультуры: стиль жизни “активного пользователя”, субкультура хакеров, геймеров, киберпанков и т. п. Как любая революция, компьютеризация вызывает “культурную травму”, быстро вытесняя привычные формы работы, коммуникации, образования, развлечений и замещая их новыми, необходимость освоения которых жестко диктуется соображениями поддержания социального статуса и социокультурной идентичности» [Иванов, 2002, с. 175].

Основную отличительную особенность современного общества Д. В. Иванов видит в виртуализации всех сфер общественной жизни - политики, бизнеса и культуры, которая означает симуляцию общественного строя, создание образов. Миром начинает править виртуальная реальность. Появляются люди, которые живут в этой реальности. Для них семья - это семья образов. Все общественные институты, включая традиционную семью и супружеские отношения, симулируются. При этом ученый отмечает, что виртуализация общества не означает полную ликвидацию институционального общественного строя. В виртуальной реальности создаются его образы. Он продолжает сохранять «атрибутику реальности, служит своего рода виртуальной операционной средой, в которой удобно создавать и транслировать образы и которая открыта для входа/выхода. В этом смысле современное общество похоже на операционную систему Windows, которая сохраняет атрибутику реальности, симулируя на экране монитора нажатие кнопок калькулятора или размещение карточек каталога в ящике. Сохраняется образ тех вещей, от реального использования которых как раз и избавляет применение компьютерных технологий» [Там же, с. 133].

Д. В. Иванов делает обобщающий вывод о том, что человек эпохи модерна живет в социальной реальности, осознает реальность происходящего, общается с реальными людьми, пользуется материальными предметами, тогда как человек эпохи постмодерна погружен в реальность виртуальную, сознавая ее условность и управляемость. В любой момент при желании он может из нее выйти. По большому счету, формирование новой формы отношений между людьми, которые все чаще приобретают форму взаимоотношений между образами, и есть проявление тенденции к виртуализации общества.

В 2008 г. Ресурсный центр социально-гуманитарных исследований Санкт-Петербургского государственного университета выпустил коллективную монографию «Общество знаний: от идеи к практике», в которой была предпринята попытка очертить основные контуры концепции информационного общества. Непосредственно под обществом знаний авторы монографии предлагают понимать «проективное, ориентированное на перспективу видение современного общества, эффективно использующее преимущества высоких технологий» [Общество знания: от идеи к практике, 2008, С. 4].

В монографии поднимается целый ряд важнейших вопросов, связанных как с самой природой нового общества, так и с необходимостью преодоления цифрового дисбаланса. Особое внимание следует обратить на то обстоятельство, что авторы монографии именуют формирующийся новый социальный уклад исключительно обществом знаний, а не информационным обществом. Свою позицию они объясняют тем, что информационное общество в своей классической интерпретации ориентировано все-таки преимущественно на внедрение технологических инноваций, что дает возможность исследователям свести понятие информационного общества исключительно к технико-технологической стороне.

Общество знаний, по мнению авторов концепции, является более емким понятием, поскольку сама по себе информация в чистом виде знанием не является. «Для того чтобы информация превратилась в знание, необходимо осуществить целый ряд преобразований, обеспечивающих не только равный и эффективный доступ к информации, но и ее использование в образовательном процессе и организации научных исследований, а также критическую оценку информации различными социальными субъектами, содержательную сортировку и фильтрацию информации на предмет ее достоверности, полезности, социальной значимости и креативности» [Там же, 2008, с. 10].

Рассуждая о проблеме «цифрового разрыва», авторы монографии пришли к выводу о том, что информационное общество является, по сути, обществом «раздела знания». Концепция же «общества знаний» ставит своей главной целью создать условия для обеспечения равного доступа к информации. Бурное развитие информационных технологий в целом и Интернета и мобильной связи в частности должно создать условия для эффективного совместного использования накопленного знания.

В настоящее время ученые продолжают осмысливать проблему перехода к информационному обществу. Однако сегодня более насущной необходимостью становится не выделение концептуальных основ теории информационного общества, которые получили достаточное освещение на страницах научной литературы. Перед исследователями встают задачи более прикладного характера - анализ национальных концепций перехода к информационному обществу, оценка их эффективности, выявление причин, препятствующих ускорению такого перехода.

(Аль-Ани, Н. М. Философия техники: очерки истории и теории: учебное пособие / Н. М. Аль-Ани. – СПб, 2004. – 184 с.)

Американский социолог и политолог Дэниел Белл в 1965 г. выдвинул понятие «постиндустриального общества». Данное понятие и разработанное на его основе учение фактически с позиции технологического детерминизма подходят к объяснению социокультурной реальности и пониманию общественно-исторического процесса, поскольку провозглашают уровень развития индустрии (промышленности), который находит свое адекватное выражение в размере валового национального продукта (ВНП), главным показателем и основным критерием социального прогресса.

Концепция Д. Белла различает три основные исторические состояния (или три стадии развития) человеческого общества: доиндустриальное, индустриальное и постиндустриальное. Доиндустриальная стадия в общественно-историческом процессе характеризуется весьма низким уровнем развития индустрии, а, стало быть, и малым объемом ВНП. Большинство стран Азии, Африки и Латинской Америки находятся на данной стадии. Страны же Европы, а также США, Япония, Канада и некоторые другие страны находятся на разных этапах индустриального развития. Что же касается постиндустриального общества, то это общество нынешнего XXI столетия, хотя некоторые сторонники указанной теории полагают, что оно уже начало складываться в последние десятилетия ХХ столетия, а то и раньше.

Важнейшим признаком постиндустриального общества, согласно Д. Беллу, является преобладание таких сфер хозяйственной деятельности, как экономика услуг, производство информации и духовное производство в целом. Поэтому в социальной структуре этого общества подавляюще преобладают именно те слои населения, которые заняты в этих конкретных сферах. Постиндустриальная стадия развития общества характеризуется также сокращением продолжительности рабочего дня, снижением рождаемости и фактическим прекращением роста народонаселения, существенным повышением качества жизни», интенсивным развитием «индустрии знания» и широким внедрением наукоемких производств. Ее главной особенностью в политической сфере, по мнению Д. Белла, являются отделение управления от собственности, плюралистическая демократия и «меритократия» (от лат. «meritus » - «достойный» и греч. «kratos » - «власть» - власть лучших специалистов в своих областях).

Д. Белл выделил 11 черт постиндустриального общества: центральная роль теоретического знания; создание новой интеллектуальной технологии; рост класса носителей знания; переход от производства товаров к производству услуг; изменения в характере труда (если раньше труд выступал как взаимодействие человека с природой, то в постиндустриальном обществе он становится взаимодействием между людьми); роль женщин (женщины впервые получают надежную основу для экономической независимости); наука достигает своего зрелого состояния; ситусы как политические единицы (раньше были классы и страты, т.е. горизонтальные единицы общества, однако для постиндустриальных секторов более важными узлами политических связей могут оказаться «ситусы» (от лат. слова « situ » - «положение», «позиция») или вертикально расположенные социальные единицы); меритократия; конец ограниченности благ; экономическая теория информации.

Различные варианты теории постиндустриального общества были впоследствии предложены Э. Тоффлером, Дж.К. Гэлбрейтом, У. Ростоу, Р. Ароном, З. Бжезинским, Г Канном и другими. Так, например, американский социолог и футуролог Элвин Тоффлер полагает, что постиндустриальное общество представляет собой некую «Третью волну», которую человечество проходит в своем историческом развитии. Всего, по его мнению, оно проходит три «волны». Первая – аграрная – продолжительность почти 10 тысяч лет. Вторая волна – это индестриально-заводская форма организации общества. Третья волна берет свое начало в середине 50-х гг. ХХ столетия в США и отличается, прежде всего, созданием турбоактивной авиации и космической техники, компьютеров и компьютерной технологии. В социальном плане она характеризуется подавляющим преобладанием так называемых «белых воротничков» (научно-технических работников) над «синими воротничками» (рабочими), прекращением классового противостояния и устранением социальных антагонизмов, а в политическом – установлением подлинной демократии.

Разновидностью теории постиндустриального общества выступает и учение о так называемом «информационном обществе», которое объявляет производство и использование информации основополагающим фактором социального прогресса, определяющим собой все параметры существования и характер развития общества. Таким образом, технологический детерминизм получает свою конкретизацию или трансформируется в некий информационный детерминизм, развиваемый Г.М. Мак-Люэном, Е. Масудой и другими. Герберт Маршал Мак-Люэн (1911-1980) еще в 1967 г. выдвинул положение, согласно которому именно средства передачи информации, а, стало быть, средства общения и коммуникации вообще, являются основным, решающим фактором развития общества.

В номов постиндустриальном обществе, по мнению некоторых исследователей, формируется целостная «инфосфера», которая оказывается решающей и определяющей не только в структуре самой техносферы, но и в структуре общества в целом. В связи с этим утверждается, что в информационном обществе появляется «четвертый» сектор экономики – информационный, который сразу же захватывает лидерство и начинает доминировать над остальными тремя: промышленностью, сельским хозяйством и «сервисным сектором», т.е. сферой услуг. Отсюда делается вывод о том, что в данном обществе происходит окончательное вытеснение таких традиционных факторов общественно-экономического развития, как труд и капитал и их замена информацией и знанием.

Все это, по мнению теоретиков информационного общества, приводит к существенному изменению социальной структуры. Так, согласно японскому социологу Е. Масуде, ведущее место в структуре информационного общества будет

принадлежать недифференцированным в классовом отношении так называемым информационным сообществам, в которых системообразующим элементом выступает новый тип человека, названный им « homo intelligens » («человеком знающим» или «понимающим»). С точки зрения сторонников теории информационного общества, информационный подход становится решающим и в плане понимания самого человека, который уже трактуется не иначе как субъект информационного процесса, как творец и носитель информации и знания.

Итак, в информационном обществе, согласно его теоретикам, происходят интеллектуализация и информатизация производства и всего общества в целом. Происходящиеэтом обществе технические изменения и вызываемые ими социально-экономические сдвиги непременно, по их мнению, приводят к повышению качества жизни настолько, что боле уже не приходится говорить о существовании такого традиционного социального зла как бедность и нищета, а другое зло – безработица – просто трансформируется, как полагает Х. Эванс, в «обеспеченный досуг». В результате этого социальная структура информационного общества становится недифференцированной (однородной) в классовом отношении, поэтому все классовые антагонизмы и социальные конфликты канут в вечность.

Информационным обществом будет управлять некая постклассовая научно-техническая или «кибернетическая элита» (К. Штайнбух), т.е. сообщество таких научно-технических работников, как, например, математики, программисты, экономисты и другие, которые будто бы лучше всех остальных знают, как найти и обеспечить наиболее оптимальные и эффективные решения проблем функционирования и развития общественного целого.

Аргентинский философ Марио Бунге, отвергая капитализм и социализм, предлагает в качестве альтернативы то, что он называет «холотехнодемократией» или «интегральной технодемократией».

«Холотехнодемократия» представляет собой общественный строй, который позволяет, более того, поощряет равный доступ к богатству, культуре и политической власти. Однако это не значит, что она утверждает некую уравниловку, т.е. равенство в буквальном смысле слова. Как раз наоборот, она устанавливает так называемое «квалифицированное равенство», т.е. некую комбинацию элитарности и демократии.

Интегральная технодемократия характеризуется также потребностью в как можно более малом и слабом государстве, так как хорошо устроенное общество не нуждается в большом правительстве. Вместе с тем она предполагает создание федерации и государств вплоть до «мирового правительства», поскольку «эффективное управление системами большого масштаба требует центральной координации их составляющих единиц».

Различные модификации теории постиндустриального общества служат отдельным исследователям достаточным основанием заявить о наступлении вместе с формированием этого общества новой эры в истории человечества, или новой цивилизации (информационной или глобальной), при которой все стороны общества и аспекты культуры, начиная с техники и экономики и кончая искусством и другими формами духовного бытия человека, претерпят существенную трансформацию. Контуры этой новой глобальной или информационной цивилизации в первом приближении начинают, якобы, вырисовываться вместе с появлением триединства – космического (точнее, коммуникационного) спутника, кабельного телевидения и персонального компьютера – и распространением «железных воротничков» (роботов). Глобальная информационная цивилизация, таким образом, характеризуется созданием и установлением единого общепланетарного информационного пространства – глобальной информационной сети, представляющей собой некий синтез телевидения, компьютерной службы и энергетики, т.е. то, что Дж. Пелтон называет «телекомпьютерэнергетикой».

Что касается процессов информатизации и глобализации, которые действительно происходят в современном мире, то они, вопреки всем оптимистическим ожиданиям и прогнозам, ничуть не снимают и даже не смягчают, а как раз наоборот, еще больше обостряют социальную напряженность и усиливают социальное противостояние в современном обществе и вообще по своим последствиям оказываются весьма далекими от той идиллии, которую обыкновенно рисуют в своих футурологических концепциях теоретики информационного или постиндустриального общества. Это доказывает хотя бы тот факт, что указанные процессы привели не к снижению, как предполагалось, а наоборот, к дальнейшему повышению уровня безработицы и бедности во всем мире, в том числе и в Европе.